Как бы то ни было, причина, по которой та или иная задача кажется «самой трудной», в том, что она пугает. По какой-то причине неприятен либо сам разговор, либо его исход. Но Аллен вел к тому, что эта задача не станет менее неприятной в полдень или в 16:30. Наоборот, беспокойство по поводу сложного дела будет омрачать весь день. Это будет отвлекать и, может быть, отражаться на эффективности работы. И определенно, вы будете чувствовать себя скованно.
«Самый сложный звонок делай в первую очередь». Это вроде не совсем о любопытстве, и не совсем о решимости – здесь и то, и другое. Это храбрость, характер. Возьмись за то дело, которое должно быть сделано – неважно, что тебе не хочется его выполнять, – и реши его.
Потом и дышится легче, а остаток дня становится ярче. На самом деле, может даже измениться рабочий план. Появляется уверенность в решении любых дальнейших вопросов, потому что самое неприятное было сделано в первую очередь. И хотя результат самого неприятного «звонка» обычно бывает именно таким, каким его себе представляешь, иногда и здесь бывают неожиданности.
На первый взгляд всегда кажется, что задавать вопросы – значит признавать свое невежество. Как же может признание своей некомпетентности стать путем к уверенности?
Это одно из замечательных проявлений двойственной природы любопытства. Оно помогает справиться с незнанием и путаницей, развеять туман и неопределенность, снять разногласия. Любопытство может подарить вам уверенность. И решимость. А вместе они помогают ставить амбициозные цели. Так можно перешагнуть через многие «нет», независимо от того, слышишь ли их от окружающих или ощущаешь внутри себя.
Если поставить любопытство на службу своим мечтам, оно поможет воплотить их в жизнь.
Около десяти лет назад в нью-йоркском журнале о стиле W напечатали материал обо мне под заголовком>9 «Король киноиндустрии Брайан Грейзер, чьи фильмы собрали 10,5 млрд кассовых сборов, пожалуй, один из самых успешных продюсеров в городе и уж точно самый узнаваемый. Может, все дело в прическе?»
В Голливуде она, конечно, знакома всем. В других городах мира многие могут не знать моего имени, но знают мои работы, – «Игры разума», или «Замедленное развитие», или «Код Да Винчи» – а некоторые знают и прическу.
«Тот голливудский товарищ с торчащими волосами» – так меня часто описывают.
Эта прическа – часть моего имиджа, моего образа. И это не случайно. Конечно, не случайно, раз я каждое утро должен укладываться гелем!
