— Клясться будешь, когда прилетишь, — сказал Панин.
— Конечно. Почему нет? Я плохого ничего не делал. Ни на копейку не обманул. Все скажу, как есть...
Это были последние слова Исы. Ступив впереди Панина на первую ступеньку трапа, он как бы подпрыгнул и завалился к брюху машины. Подбежал Волин:
— Что?
Пуля вошла Исе в затылок и вышла в глаз.
— Как же невовремя, — процедил Панин.
Выскочили бойцы, помогли затащить мертвого чеченца в вертолет. Последним впрыгнул Мишка, тут же упал, схватившись за ступню:
— Сука, поймал!
Дверь захлопнулась, машина тотчас сорвалась с места, уходя от обстрела бежавших сюда боевиков как бы вниз, в ущелье. Майор Германов, прилетевший с вертолетом, осматривая Мишкину ногу, сказал озабоченно:
— Хреново, сустав раздробило.
— А с Андрюхой как? — спросил Панин.
Врач чуть дернул плечами:
— Можем не довезти.
Вадим Панин сжал кулаки:
— Что? Я тебе не довезу! Я тебе сейчас не довезу!
Майор спокойно и устало ответил:
— Не забывайтесь, товарищ капитан. И не требуйте от меня невозможного. Я лгать отучен.
На площадке вертолет встречали медики и подполковник Буров. Когда носилки с ранеными унесли, комбат легонько ткнул Панина кулаком в грудь:
— Вы молодцы, капитан! Такую операцию провернуть! Так что сверли дырку для ордена.
— Мне бы сейчас компоту холодного.
— Будет компот! Я в столовую сей миг заскочу, а ты — к генералу на доклад, он тебя ждет. Оттуда — сразу за стол.
Они идут гравийной дорожкой. Солнце уже потухло, встречные люди угадываются лишь по голосам:
— Панин, привет!.. С возвращением!.. Как вы там?.. Вад, опять живой?
— Да куда ж я на хрен денусь!
Сбоку аллейки стоят двое. При приближении Панина и Бурова один спешно уходит, а второго капитан узнает и говорит Бурову:
— В общем, я все понял, товарищ подполковник. К генералу, потом компот. А сейчас — разрешите, я буквально на полминуты, со старым знакомым словцом перекинусь.
Буров кивает, спешит к столовой, а Вадим останавливается возле того, кого он узнал в этом полумраке:
— Абрамов?
Офицер службы тыла подполковник Абрамов поворачивается к нему:
— А по уставу обращаться у вас не принято, товарищ капитан?
Панин пропускает замечание мимо ушей:
— Не довез я по твою душу Ису, Абрамов.
Тот ухмыльнулся:
— С чем и поздравляю.
Вадим с трудом, но сдержал себя:
— Ошибка твоя. Надо было сейчас удивиться и сказать, что ты не знаешь никакого Исы.
— А что, верно. Не знаю я никакого Исы, и топайте своим маршрутом, товарищ капитан, не лезьте куда не надо.
