Придя домой, Элла стала ждать. А что ей еще оставалось? Она не боялась, что Феликс обманет ее, исчезнет с ее деньгами. Даже если бы он исчез, она столько ему задолжала, что сочла бы это справедливым. Помимо рублей, у нее дома были еще доллары: около трех с половиной тысяч. Элла почему-то боялась отдавать доллары в банк. Наверно, по старой советской привычке, хотя держать их дома, в квартире на первом этаже, тоже было страшно. Элла не верила никаким «Чарам» — «Властилинам», не соблазнилась ни «Тибетом», ни «МММ», хотя ее уговаривали многие сослуживцы. Однажды она отвозила законченный перевод какому-то клиенту на проспект Мира, и ее поразила длиннейшая очередь, стоявшая на солнцепеке у дверей «Тибета». Для Эллы это означало только одно: людям нечего больше делать. Некуда девать деньги.
Когда «пирамиды» одна за другой стали рушиться, она ощутила несвойственное ей легкое злорадство, хотя виду не подала. Некоторые ее сослуживицы плакали, всем, кто готов был слушать, рассказывали, как много они потеряли, а на Эллу даже слегка обижались, завидовали, что вот она одна оказалась такой умной (они говорили «хитрой»). Она лишь пожимала плечами. Пусть думают что хотят.
Феликс не исчез, он вернулся ближе к вечеру. Опять позвонил прямо в дверь. На этот раз Элла его караулила и из окна первого этажа легко заметила подъехавшую к дому иномарку.
— Юля, посиди у себя, — велела она дочери.
И, конечно, добилась обратного результата: любопытная Юламей вылетела следом за ней в прихожую.
Феликс вошел и прямо на пороге протянул Элле пухлый конверт с деньгами.
— Здесь полторы тысячи долларов, — сказал он. — В понедельник твои рубли будут стоить в три раза дешевле.
— А вы кто? — спросила Юля, выступая из-за материнского плеча.
Этой минуты Элле не суждено было забыть. Две пары совершенно одинаковых зеленых глаз с золотистыми искрами уставились друг на друга.
— Я? — Феликс не сразу справился с голосом. — Я друг твоей мамы. Меня зовут Феликс. А тебя — Юля?
— Дру-у-уг? — недоверчиво протянула Юля, не отвечая на вопрос. — А почему вас раньше не было?
— Я был, — улыбнулся Феликс. — Только я уезжал. Я работал за границей. И опять придется ехать. Я скоро опять уезжаю.
— А почему «придется»? — продолжала расспрашивать Юля. — Разве вам не хочется? За границей клево.
— Клево, — согласился он. — Но там, где я работаю, климат очень тяжелый. Я работаю консулом в Йоханнесбурге. Там очень жарко. Ну, я пойду, — повернулся он к Элле, которая стояла ни жива ни мертва. — Мне нужно спешить.
