>Дети убеждали меня, что это Царь Чума приказал им напасть на иностранку, а сами бы они ни за что не стали ее обижать:
>– Она была добрая и даже булкой нас кормила.
>Вокруг меня суетились малолетние убийцы, но они не отвечали за свои действия ни перед законом, ни перед самими собой. И по глазам было видно, что они и вправду не считают себя виноватыми.
>– Это все Царь Чума!
>Я отвез Магду в больницу, и врачи сказали, что у нее сотрясение мозга, множественные ушибы и общее переохлаждение организма. Ей вообще несказанно повезло, что она осталась в живых.
>Эта история потрясла меня до глубины души. Довелось же мне оказаться в нужное время в нужном месте!
>Кроме того, я осознал, в чем заключается природа власти человека над человеком.
>Беспризорники чуть не убили Магду, потому что так сказал вожак, которого они боялись. Они не испытывали к ней ненависти, вся их добыча принадлежала Царю Чуме, так что они не получили от своего злодейства никакой выгодны. Это был всего лишь знак подчинения: «Видишь, как сильно я тебя уважаю? Я стану убийцей, я пойду на любую подлость, только не тронь меня!»
>Авторитет Царя Чумы продержался только до первого символического поражения: после ерундового проигрыша в карты могущественный повелитель превратился в жалкого неудачника, и от его власти не осталось и следа. «Смерды» совершили страшное злодейство из-за страха перед силой, которой вовсе не существовало на свете.
>Увы, в мире взрослых действуют те же самые законы.
6.
>Я навестил Магду в больнице – она уже немного пришла в себя.
>К ней заходил следователь, но она сказала, что не будет писать заявление в милицию: по ее мнению, дети, которые пытались ее убить, ни в чем не виноваты – они просто попали в порочную среду.
>Вскоре к нам присоединился наш общий знакомый – пилот по имени Фридрих. Я как-то встречал его у Зайберта: в трезвом виде он клялся в любви к Сталину, а, напившись, принялся воспевать Троцкого – какой это великий человек и замечательный революционер. Он явно принадлежал к бесчисленным оппозиционерам, которые спешно поменяли воззрения, лишь бы не разделить судьбу своего вождя (его собираются отправить в ссылку то ли в Сибирь, то ли в Среднюю Азию).
>Фридрих с порога обругал Магду последними словами и обвинил ее в том, что она ходит к беспризорникам за кокаином. Мне пришлось вмешаться, мы вышли из палаты, и он – красный, нервный и пристыженный, вдруг начал благодарить меня за спасение Магды.
>– Хотите я вам кетчуп из Берлина привезу? Или кока-колу? Вы, американцы, такое любите.
