Когда я представился, он сказал:
— Знаю, знаю. Михаил Илларионович говорил, что вы будете мне помогать. Как только поступит вызов, поедем с вами вместе, а пока можете почитать, отдохнуть.
— Хорошо, — сказал я и спросил, как его зовут.
Он сказал, но я не понял и сказал ему об этом.
— Я часто сам путаюсь. — Он смотрел на меня, широко улыбаясь. — Зовите Иваном Ивановичем — просто и всем русским и нерусским понятно.
— А вы не обидитесь?
— Многие меня так и зовут. Зачем обижаться?
— Хорошо. — Я улыбнулся и вышел из комнаты.
Зал, где днем больные ожидают приема, и коридор были пусты. Странно было смотреть на эту необычную пустоту. Горели лишь две лампочки — одна в коридоре и одна в зале.
В регистратуре тоже было пусто и тихо. Регистратура… Меня осенило. Я потянул на себя дверь — открывается.
Я знал, что мне делать. Надо только предупредить, где меня искать. Я пошел в дежурную комнату и сказал врачу, что буду в регистратуре. И хотя он ничего не спросил, я пояснил, что в городе у меня живет друг, но я не знаю его адреса и, может быть, мне удастся его найти по амбулаторным картам.
— Если не найду здесь, то тогда, конечно, придется зайти в паспортный стол, — сказал я и пошел в регистратуру. Там я зажег две лампы. Они светили ярко и не только светили, но и грели. Каждая из них была свечей по триста.
Среди полной тишины громко и неожиданно зазвонил телефон. Я вздрогнул. «Принимают вызов, наверное. Сейчас зайдут за мной». Но врач прошел мимо. Вскоре во дворе загудел мотор.
Про меня забыли!
Я погасил свет и бросился вон из поликлиники. Подбежал к машине. Фары еще не были включены. В кабине сидел шофер, справа от него — фельдшерица.
— А где врач? — спросил я.
— В помещении, — ответила фельдшерица.
— В дежурке остался, — пояснил шофер.
— Он ведь выходил, я слышал его шаги из регистратуры.
— Только что? Это я выходила.
Я не понимал, почему врач не едет на вызов. Почему одна фельдшерица? Почему не приглашают меня?
— Вы ждете врача? — спросил я.
— Ждем, когда у вас кончатся вопросы. — Я не сразу понял намек шофера.
— Может, вы хотите поехать со мной? — спросила фельдшерица и посмотрела на шофера. Шофер заулыбался.
— Конечно, хочу! — с готовностью сказал я.
— Да ну! Зачем мужчине ехать, Шура? — сказал шофер. Он был в гимнастерке.
— Но если он хочет.
— А что произошло, куда едете? — спросил я.
— Роды, — сказала фельдшерица.
В темноте я не видел выражения ее лица. Она сидела справа от шофера. Она была в пальто, под ним виднелся на груди белый халат. На коленях у нее стоял чемоданчик.
