– А поконкретнее?
– Погоди, надо подумать… – неуверенно ответил
Гарри. – Если конкретнее, то, наверное, в преклонном
возрасте, глядя на свои картины… Чтобы играла клас-
сическая музыка, предположим, Бетховена… И самое
главное – чтобы рядом был любимый человек. А ты?
– Я часто об этом думаю. Скорее всего,
в Иерусалиме.
– Почему именно там?
– Мой дедушка был раввином. Однажды в компа-
нии других раввинов он посетил Иерусалим. Дедушка
много рассказывал об этом древнем городе, о незабы-
ваемых впечатлениях, о том, какие эмоции пережил,
вступив в старый город Иерусалима и помолившись
у стены, которая осталась от Храма.
– Не знаю… Я как-то нейтрально отношусь
к религии.
– Я тоже не могу причислить себя к религиозным
людям, – сказала Лея, – но там наша родина. Сейчас
1929 год, и только представь, что через две тысячи лет
скитания люди начали ездить туда и заново обживать
эти земли. И я думаю, что это некий знак.
Гарри поразмыслил над ее словами и ответил:
– Я с тобой согласен, в этом есть некая истори-
ческая справедливость, но если быть откровенным,
я не считаю Палестину своей родиной, даже истори-
ческой. Не знаю почему, но меня туда совсем не тянет.
Моя родина здесь, в Германии, в том месте, где я ро-
дился и вырос.
Лея посмотрела на звездное небо Майнца
и сказала:
Может, ты прав, родина человека там, где он ро-
дился, но я уверена, что в том месте что-то есть. Если
ты внимательно посмотришь, то увидишь, что свя-
тыни всех религий находятся именно в Иерусалиме,
на маленьком участке. Дедушка говорил, что, согласно
иудаизму, то место, где раньше стоял Храм, является
вратами в духовный мир. Поэтому этот город так всех
притягивает и является причиной бесконечных войн
не одно тысячелетие.
Лея продолжала смотреть куда-то в даль реки
и эмоционально рассуждать:
– Может, слушая рассказы дедушки в детстве,
я была излишне эмоциональна и все у меня уложи-
лось в памяти в ярких красках. Он с такой любовью
рассказывал об этом городе, что на меня, ребенка, это
произвело большой впечатление. Может, эти истории
и послужили тому, что в моем понимание Иерусалим
– это что-то волшебное, что-то неземное.
Гарри внимательно слушал свою спутницу, хоть
и не разделял ее впечатлений. Продолжая смотреть
на нее и внимать ее мягкому голосу, он снова и снова
ловил себя на мысли, что готов слушать эту женщину
всю свою жизнь. В то время Лея продолжала:
– У дедушки после возвращения из Иерусалима
была одна мечта, увести нас всех в Палестину. Он хо-
тел остаток жизни провести именно там, купить ма-
