Я влюбился в этот дом, так как он был таким солидным: камины от Адама, лепнина Гринлинга Гиббонса и три овальные комнаты, расположенные друг над другом, — но еще и потому, что у Джона была чудесная комната для снукера с редким и старинным столом от Тёрстона. Когда я похвалил его, он сказал мне, что этот стол когда-то принадлежал легендарному Джо Дэвису, одному из величайших игроков в истории этой игры, выигравшего подряд 20 мировых турниров по снукеру. Это был сам по себе очень ценный предмет мебели, а также настоящее сокровище для всех, кто любит снукер и историю этой игры. Ничто не могло помешать мне купить этот дом, и стол для снукера был частью сделки.
Джону он тоже нравился, и он сказал мне: «Возьми его с моим благословением, он — твой».
Теперь у меня был самый красивый дом в мире, и самый красивый в мире стол для снукера. Теперь я действительно мог предаться этой игре. Деревянная отделка этого стола запечатлела на себе все перипетии рок-истории.
В тот день, когда мы въехали туда, мы обнаружили небольшую записку, написанную от руки и прикрепленную изолентой к зеркалу в коридоре. Там было написано: «Надеемся, вы будете так же счастливы в «Уике», как и мы. — Джон и Мэри».
Мы с Крисси тоже на это надеялись, но в жизни все происходит не всегда так, как этого вам хочется. Дом вскорости стал продолжением Уайтторн-авеню, потому что он очень понравился моей семье, когда они посетили его. Мой папа был очень горд тем, что у его сына появился дом с большим количеством комнат, чем было у всех членов семьи вместе взятых, моя мама часто готовила нам здесь завтрак. Я даже нанял Дорин — тогдашнюю жену Арта — в качестве моей секретарши.
Моим первым большим проектом стало намерение потратить 25 тыс. фунтов на музыкальную студию в подвале, чтобы я смог сделать сольный альбом. Я установил передовое по тем временам оборудование — пульт «Neve», магнитофоны «Studer» и «Revox», аппарат на три-по-M8 дорожки со сменными 4-х дорожечными головками и еще одну 16-дорожечную машину. С первого дня, как студия заработала, дом стало лихорадить от круглосуточного наплыва друзей, приходивших поиграть. Захаживали Джордж Харрисон с командой «Монти Пайтон», и мы джэмовали, потом подходил актер Джон Хетт, и в конце концов мы оказывались в пабе отеля, находившегося рядом с домом. День превращался в ночь, а ночь — в следующий день, и тогда приходило еще больше друзей, а потом мы не могли и подумать, что все это обернется 4-мя днями пьянки, кайфа и музыки.
