Быть басистом в группе Джеффа Бека означало две проблемы. Во-первых — что мы будем без Кима. Он с благородством уступил мне свое место, и я принял свой четырехструнный вызов. Во-вторых — у меня не было бас-гитары. Я всё еще жил дома у родителей и не имел на неё денег. Но я провернул вот какое дело и вроде как взял её напрокат на следующие 20 лет.
Мы репетировали на Джеррард-стрит. С нами сидел на басу Дэйв Эмброуз (который впоследствии стал главой «EMI»), но Джефф все время подбивал меня, чтобы я заимел свой инструмент, так что я пошёл в «Sound City» и нашел там бас «Фендер-Джаз», который мне понравился. Не важно, что я не мог позволить его себе, так как продавец не продал мне его. Он сказал: «Тебе еще нет 21 года, так что ты не можешь купить эту гитару. Единственное, каким образом ты можешь её приобрести — это предъявить поручительство твоих родителей».
Я сказал: «О-кей, да, почему бы и нет», дал ему имена своих родителей и наш адрес, хотя у меня на уме была не покупка. Я попросил позвать менеджера, и когда он пришел, то спросил его: «Пожалуйста, можно мне одолжить этот «Фендер» на полдня?» Он посмотрел на меня с удивлением. Я объяснил ему, что у меня очень важная работа, и что вся моя карьера зависит от того, буду ли я играть на этом басу.
Я принес гитару домой и позднее зачистил её до дерева, соскоблил полировку цвета заката, и она получилась такой, какой я хотел её видеть. Перед тем, как мне выпал шанс возвратить её, мы поехали в турне. Теперь, спустя годы, мне думается, что я был тогда слишком занят, чтобы вернуть её. Но каждый раз, когда я глядел на эту бас-гитару, мне было не по себе, потому что она напоминала мне о том, как хорошо со мной обошлись в «Sound City», позволив мне взять её, и она до сих пор лежит в моей студии в Ирландии.
Но этой истории, наконец, пришел счастливый конец. Много лет спустя после того, как я вроде как одолжил её, я вернулся в «Sound City» и рассказал там об этой гитаре. Они подняли свои записи и сказали: «Действительно, эта гитара не была возвращена».
Я признался, что я — тот парень, который украл её, и что я здесь, чтобы расплатиться за неё. Что я и сделал.
Играть на басу было прикольно, и я всегда использовал тугие струны со стальной оплеткой, что определило мой собственный звук, который позднее вдохновил других — таких, как Стэнли Кларк. Я приноровился к ним и начал действительно неплохо играть. 3 марта 1967 г. группа Джеффа Бека со мной на басу открыла концерт в «Finsbury Park Astoria» — это известная северо-лондонская площадка. Но концерт не прошел так, как планировалось. Прямо посередине него случилось «затмение».
