Арьеж, ущелье Пейремаль, 10 ноября 1878 года
Копыта ослицы ритмично цокали по немного раскисшей черной земле. Анжелина погладила животное и с тревогой посмотрела на небо, по которому плыли низкие темно-серые тучи. Дождь мог хлынуть в любую минуту.
— Давай, давай же! — закричала молодая женщина. — Давай, Мина, поторопись!
Дорога шла вдоль бурной реки, зажатой двумя высокими крутыми берегами с жухлой растительностью, почерневшей от сырости.
Сумерки уже опускались на ущелье Пейремаль, теснину с крутыми склонами, поросшими буками и дубами. На местном наречие «Пейремаль» означает «плохие камни». И действительно, когда шли проливные дожди, с черной скалы падали камни и дорога становилась опасной. Случалось даже, что камни разбивали проезжающие в это время двуколки в щепки. Деревья упорно цеплялись за зыбкий склон, глубоко уходя своими корнями в песчаную почву. Но весной и осенью шли такие сильные дожди, что некоторые гиганты падали, издавая глухой треск.
Анжелине все это было хорошо известно. Она не любила ущелья, куда даже летом редко проникали солнечные лучи.
— Давай, Мина, бога ради, поторапливайся! — повторяла Анжелина, похлопывая животное по бокам.
Низ живота и поясницу пронзила острая боль. Молодая женщина, охваченная тревогой, замерла. От страха она широко открыла свои фиалковые глаза, похожие на эти нежные маленькие цветочки, покрывающие в апреле склоны гор. Мать Анжелины, Адриена, восхищалась столь редким цветом глаз дочери, доставшемся той в наследство от далекой родственницы, прабабки Дезирады.
— Я могла бы назвать тебя Виолеттой, — говорила она, — но отец захотел, чтобы ты была Анжелиной. Я уважила его желание. Хорошему мужу ни в чем нельзя отказывать.
Вот уже год, как Адриена Лубе покоилась на кладбище Сен-Лизье. Этот славный городок раскинулся на холме, возвышающемся над Сала — большой рекой, серебристые воды которой текли в сторону равнины. Когда начинал таять снег, река вспучивалась, по ней ходили высокие волны.
— Мама, если бы ты была здесь, рядом со мной! — громко простонала Анжелина. — Конечно, ты пожурила бы меня. Возможно, тебе было бы стыдно за меня, но я могла бы рассчитывать на твою доброту и помощь.
