|
| Who are these men? | Кто эти мужчины? |
| Watch them. | Приглядись к ним. |
| There is something of everything, of every profession, and every caste; but blackguardism predominates. | Кого-кого тут только нет, - люди всякого чина и звания, но преобладает мелюзга. |
| There are clerks of all kinds--bankers' clerks, government clerks, shopmen, reporters, ponces, officers in plain clothes, swells in evening dress, who have dined out, and have dropped in here on their way from the Opera to the Th?atre des Italiens; and then again, too, quite a crowd of suspicious folk who defy analysis. | Вот служащие - банковские, министерские, по торговой части, - репортеры, сутенеры, офицеры в штатском, хлыщи во фраках, - эти пообедали в кабачке, успели побывать в Опере и прямо отсюда отправятся к Итальянцам[2], - и целая тьма подозрительных личностей. |
| As to the women, only one type, the girl who sups at the American _caf?_, the girl at one or two louis who looks out for foreigners at five louis, and lets her regular customers know when she is disengaged. | А женщины все одного пошиба: ужинают в Американском кафе и сами извещают своих постоянных клиентов, когда они свободны. Красная цена им два луидора, но они подкарауливают иностранцев, чтобы содрать с них пять. |
| We have known them for the last ten years; we see them every evening all the year round in the same places, except when they are making a hygienic sojourn at Saint Lazare or at Lourcine." | Таскаются они сюда уже лет шесть, - их можно видеть здесь каждый вечер, круглый год, на тех же самых местах, за исключением того времени, когда они находятся на излечении в Сен-Лазаре или в Лурсине. |
| Duroy no longer heard him. | Дюруа не слушал. |
| One of these women was leaning against their box and looking at him. | Одна из таких женщин, прислонившись к их ложе, уставилась на него. |
| She was a stout brunette, her skin whitened with paint, her black eyes lengthened at the corners with pencil and shaded by enormous and artificial eyebrows. | Это была полная набеленная брюнетка с черными подведенными глазами, смотревшими из-под огромных нарисованных бровей. |
| Her too exuberant bosom stretched the dark silk of her dress almost to bursting; and her painted lips, red as a fresh wound, gave her an aspect bestial, ardent, unnatural, but which, nevertheless, aroused desire. | Пышная ее грудь натягивала черный шелк платья; накрашенные губы, похожие на кровоточащую рану, придавали ей что-то звериное, жгучее, неестественное и вместе с тем возбуждавшее желание. |
