И вот в ее распоряжении оказался видеомагнитофон и огромная фильмотека. Она даже несколько растерялась и решила для начала посмотреть то, что уже когда-то видела. В конце концов, заметив, что кассеты стоят в строгом порядке — как книги на библиотечных полках: боевики с боевиками, мелодрамы с мелодрамами, фантастика с фантастикой, — Рита стала выбирать смелее и не пожалела об этом. После трех «Рембо» она взяла «Коммандо», затем «Крепкий орешек», потом «Бестселлер» и «Заварушку в городе» и еще множество разных фильмов, названия которых уже просто не удерживались в ее памяти.
В субботу вечером, после «Терминатора», прихватив из шкафчика в кухне очередной пакетик миндальных орешков, на залежи которых Рита наткнулась, отыскивая сахар, она решила поменять тематику. «Хищника» и «Левиафана» Рита посмотрела спокойно — недаром гордилась она крепкими нервами и выдержкой, однако «Сияние» Стенли Кубрика ее подкосило.
Маргарита вдруг вспомнила, что находится в чужой, а главное, пустой квартире, которая, точно по мановению волшебной палочки, наполнилась таинственными шорохами, скрипами и шелестом. Услышав, как грохнула дверь лифта, бедняжка подскочила и едва не закричала.
Решив, что все это никуда не годится, Рита поставила комедию. «Рыбка по имени Ванда» ее взбодрила, но стоило ей лечь в постель и смежить веки, как страхи вернулись. Она промучилась до пяти утра и теперь, проснувшись в двенадцатом часу, чувствовала себя разбитой и вялой.
Даже не убрав постель, она перебралась на диван и вновь включила видик. Нет, «Кровь и плоть» сейчас не годится. Рита вздохнула, встала и прошлась по комнате. Надеясь, что свежий воздух прояснит тяжелую голову, она приоткрыла балконную дверь, которую немедленно захлопнула — на улице определенно было слишком холодно, — однако от окна отошла не сразу.
Выпал снег. И город, казавшийся Рите столь серым, мрачным, столь негостеприимным и недобрым, преобразился. Точно дурнушка на собственной свадьбе, вдруг необъяснимо похорошевшая то ли из-за белоснежной фаты и красивого платья, то ли из-за внутреннего сияния, излучаемого ею самой. Солнце, лучи которого превращали чистый снег в волшебное искрившееся покрывало, казалось, оживило скучные однообразные коробки домов и превратило чахлые городские деревья в невиданной красоты волшебный сад.
Рита улыбнулась. Ей вдруг показалось, что все несчастья и разочарования, постигшие ее, отступили в далекое прошлое, воспоминания перестали быть мучительными, обиды — горькими… В ней проснулась надежда.
