— Иосиф Владимирович, на совещании вы кое-кому на мозоль наступили.
Гурко усмехнулся:
— Ваше превосходительство, мы еще боевых действий не начали, а солдат уже обворовывают.
— Печально.
— Прескверно. Хотя о казнокрадстве российском сколько уж говорят.
— Ваша правда, генерал. Но как искоренить зло сие? История твердит, Петр Великий и палкой бил, и в ссылку отправлял, а они все воруют.
— Не допускать к казне государственной. А коли довелось, то помнить об отечестве должен.
Военный министр не успел ничего ответить, как главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, высясь в седле как глыба, подал знак. По полю разнеслась команда, ударили барабаны, полки тронулись. На рысях, салютуя саблями, пронеслись драгуны, кирасиры. Играл оркестр. Блеск золота погон, краски мундиров. Развевались расчехленные знамена.
Вот седоусый генерал-лейтенант Ганецкий, перед кем Гази-Осман-паша снимет саблю, повел своих гренадеров. Рослые, крепкие солдаты — один к одному. Им, не уступая, промаршировали, отбивая шаг, орловцы и брянцы, павловцы и суздальцы.
В полку угличан невзрачный с виду барабанщик сбился с ноги, что не осталось не замеченным Александром. Он проворчал недовольно, по-французски:
— Неуклюжий солдат.
И было невдомек коронованному владыке, что этому неказистому барабанщику история Российской империи уже отвела свое достойное место, равное суворовским чудо-богатырям. То случится, когда батальон, штурмуя шипкинский редут, заляжет под градом пуль и шрапнели, и сам генерал Скобелев[14] будет готов отвести солдат, считая атаку сорвавшейся, вдруг поднимется барабанщик и скажет лежавшему неподалеку командиру полка полковнику Панютину, как обычно, буднично скажет:
— Ваш благородь, чего на него, турку, глядеть, пойдем на редут, как того присяга требует.
И призывная, раскатистая барабанная дробь всколыхнула солдат. Встанет полковник, примет у знаменосца полковое знамя. Ударят угличане в штыки, опрокинут, погонят врага.
За тот бой генерал Скобелев вручит барабанщику Георгиевский крест, а полковник Панютин скажет, обнимая:
— Спасибо, солдат Иван Кудря, от позора и бесчестия спас…
Гремела музыка, соблюдая равнение, проходили батальоны, полки, дивизии. Замыкая парад, прошли два батальона болгарских ополченцев в черных куртках с алыми погонами, в каракулевых шапках с зеленым верхом, в высоких сапогах и серых шинельных скатках через плечо…
Император повернулся к военному министру:
— Настал час. Сегодня князь Горчаков доведет до сведения послов, что Россия находится в состоянии войны с Оттоманской Портой…
