Вам знаком такой диалог? «Ты сегодня прекрасно выглядишь, подруга» – «Да, выспалась наконец-то». Разумеется, это может вполне соответствовать истине: просто удалось наконец-то лечь пораньше и не вскакивать с утра как сумасшедшая. Но ведь часто блестящий взгляд, яркий румянец и загадочная полуулыбка явно намекают на нечто большее, чем просто здоровый сон. Не скажешь же: «Да, ты знаешь, вчера с мужем провели чудесную ночь любви: выключили свет и уже засыпали, как мы любим, прижавшись друг к другу спинами. Но вдруг наши руки стали искать одна другую и, наконец, встретились, и внизу живота стало сладко… и мы, не сговариваясь, повернулись друг к другу…» Не стану продолжать, т. к. маловероятно, что в нашей культуре подобный разговор в принципе может состояться между приличными девушками. Хотя, конечно, такое молчание – лишь дань традиции.
В некоторых африканских племенах секс лишен флера некоей непристойности, им занимаются на глазах у всего племени, ничуть не смущаясь. А вот принимают пищу, напротив, только в отдельных помещениях и в одиночестве: это же неприлично! Делать ЭТО на глазах у всех! Вот они ужасаются нашей развращенности, когда попадают в какой-нибудь Макдоналдс – надо же! этим занимаются все вместе, и мужчины, и женщины, даже дети и подростки. Верх разврата с точки зрения их соплеменников.
Взаимоотношения с Богом, на мой взгляд, гораздо более интимные, чем те, что возникают между мужчиной и женщиной. Поэтому когда слышу прямой вопрос: «А вы верите в Бога?», с трудом удерживаюсь от встречного вопроса: «А вы вчера сколько оргазмов получили?» Так вот, приоткрою тайну одной исповеди моей близкой подруги. Она, замужняя женщина, находясь в венчанном браке и имея четверых детей, однажды исповедовалась незнакомому батюшке. Она покаялась во всех грехах, от которых не удержалась со времен последней исповеди. Особенно она волновалась за несколько сигарет, которые, несмотря на все предыдущие покаяния, все-таки выкурила за отчетный период, но все-таки со страхом Божиим надеялась на разрешительную молитву. Вместе этого батюшка задал ей довольно неожиданный вопрос о позах, в которых они с мужем любят друг друга. На исповеди, в этом особом состоянии, когда верующий стоит перед Богом, не принято критически относиться к словам священника, который является в этот момент посредником между тобой и Господом. Поэтому приятельница честно ответила, что миссионерская позиция – не единственная в их арсенале способов выражать друг другу супружескую любовь. После этого с большим удивлением узнала, что ей надо в этом покаяться и немедленно прекратить подобное безобразие. Не могу раскрывать, что было дальше: даже без озвучивания имен невозможно еще сильнее вторгатьсяв тайну исповеди, которая сродни врачебной тайне. Ведь каждому в храме преподается тот урок, какой нужен именно ему и именно в этот момент. Выскажу лишь общие соображения.
