Появился шеф. Я сообщил ему, что сделал эскизы кинотеатра, и до того, как их показывать в мастерской, хочу подьехать к технологам на улицу Чекистов и согласовать планировку.
– Пока никуда не езжайте.
– Почему? Что-то случилось?
– Да. Скоро узнаете.
Через час нас собрали в первой мастерской. Это была самая большая комната в институте. Парторг зачитал список сотрудников (в основном молодежь). Сообщил, что произошла авария в районе Куреневки, что часть территории засыпана влажным грунтом, что все перечисленные товарищи должны завтра утром явиться в рабочей форме, чтобы помочь расчистить эту территорию, что нам будет подан автобус, который отвезет нас туда, и там нам укажут место и объем работы. По всем вопросам обращаться только к нему. О том, что мы там увидим не распространяться во избежание паники.
На следующее утро у дверей института нас уже поджидал автобус. Выехав из Софии, мы поехали по улице Артема на запад. Ехали долго. Я подошел к шоферу:
– Степаныч! А почему ты не спустился на Глубочицу? Там до Куреневки ближе, и дорога не так загружена.
– Там сейчас черта лысого подьедешь – все завалено сплошным болотом. Там только военная техника продирается. Да и дорога тут лучше. А тебе что – не терпится? Сиди себе спокойно, да и смотри в окошечко. Твое дело – телячье.
– А что говорят – много ли жертв?
– Да страшное дело! В официальной сводке 120, а вражьи голоса говорят 10 тысяч. А вот сейчас сам увидишь, что там делается.
Нас высадили на улице Мельника, дали лопаты и провели к одной из террас сбоку от яра, где была застройка. Военные расчищали немного подсохший грунт. Работали бульдозеры и экскаваторы с обратной лопатой, которые черпали снизу тестообразную массу и загружали в ЗИЛы. Нас поставили расчищать уголки, куда не добиралась техника. Представившаяся картина была страшной и запомнилась нам навсегда. В грунтовой массе торчал перевернутый трамвай с выбитыми стеклами, покареженные машины и перекошенные киоски. Ниже стояло двухэтажное здание, первый этаж которого на три четверти был затоплен. Оттуда доносились глухие удары. Я спросил у одного из солдат, что там колотят. Он мне ответил, что там вскрывают полы, что с вечера слышен был стук по перекрытию снизу и что там очевидно остался кто-то в живых.
Журналисты впоследствии назвали эту катастрофу Помпеей ХХ века. Любопытно, что первые правдоподобные публикации, посвященные этому событию, появились только в 1991 году, то-есть через тридцать лет.
