КАК УЧИТ НАС НАШ ВЕЛИКИЙ…
«В газетах пишут, что я призываю, – рассуждал он про себя, набивая трубку. – Я не призываю, я приказываю, но приказываю в мягкой форме – в виде предложения. Мне больше нравится, когда пишут: «Как учит нас…». Но, собственно, дело не в словах. Я уверен, что ни одна настоящая крепкая власть не может держаться без страха. Я предлагаю, а они без обсуждений бегут выполнять мое предложение, даже если я его высказываю намеком, потому что боятся. Нужен страх. Причем страх должен быть настоящим. Они не просто должны бояться осуждения, порицания, снятия с должности, потери работы. Люди должны бояться пыток и смерти. Тогда они будут выполнять все безоговорочно. Тогда власть становится по-настоящему сильной. Это показал 37-й год, это показала предвоенная чистка в армии.
Да, это безусловно связано с жертвами. Западные либералы кричат – от репрессий пострадали сотни тысяч. Как показала статистика пострадало всего 3 процента населения. А что такое 3 процента – это крайне незначительная часть.
Люди должны бояться власти, и это правильно. Все – от рядовых граждан до самых высокопоставленных сотрудников. Почти все руководители Министерства государственной безопасности были в свое время арестованы: Ягода, Ежов, Агранов… Сидя на своих высоких должностях, они знали, что это ненадолго. И поэтому они лезли из кожи вон, чтобы доказать свою преданность. Они сеяли страх среди своих подчиненных. Они невероятно усердствовали, чтобы добыть любые признания от «врагов народа». И добивались. И это им тоже не помогало. Только страх руководил ими. Арестовали жену Поскребышева – Брониславу Соломоновну, и он не решился за нее вступиться. Когда рассматривали персональное дело Полины Семеновны Жемчужиной, Молотов голосовал за исключение жены из партии, хотя знал, что это приведет к ее аресту. Ежов так и не решился вступиться за свою жену. Страх – это великая сила. Одно не могу понять, почему они выбирают в жены евреек?
А какой был страх в 37–38 годах! И репрессии были, и антисемитизм был. А какие в то же время мы делали великие дела. И какие же песни писали! Я не говорю о разных подхалимских. Но вот, например, песня Дунаевского:
«От края до края по горным вершинам
Где горный орел совершает полет,
О Сталине мудром, родном и любимом
Прекрасную песню слагает народ».
Или другая песня, по-моему, Блантера:
«На просторах Родины чудесной
Закаляясь в битвах и труде
Мы сложили радостную песню
