Сердце Алекса билось в бешеном ритме, тело охватил жар. Щеки Фионы покрылись легким румянцем, верхняя губа чуть-чуть подрагивала, а широко открытые глаза будто читали его мысли. Все было так, как четыре года назад, но Алекс ощущал в ней и нечто новое. Возбуждение. Страсть. Желание. Его начала бить дрожь, в паху отяжелело, разум почти отключился.
Он сильнее прижал ее к себе и замер, давая шанс остановить его – стукнуть, например, свободной рукой по голове, – но Фиона не сделала этого. Она просто смотрела на него широко раскрытыми глазами, как, наверное, смотрит жертва на хищника: с мольбой о пощаде и неверием в то, что пощада возможна. Он не винил ее. Он сам сейчас не знал, насколько способен себя контролировать. У него уже давно не было женщины, а женщины, которая бы ему действительно нравилась, и того дольше.
Медленно, так чтобы не испугать ее еще больше, Алекс поставил вторую ногу на ступеньку и выпрямился. Фиона застыла, обхватив одной рукой штору, другой держась за лестницу и как бы размышляя, воспользоваться предоставленным шансом или нет.
Фиона выбрала второе. Глубоко вздохнув, будто не хватало воздуха для какого-то решительного броска, она опустила ресницы, полуприкрыв глаза, а губы, напротив, чуть приоткрыла.
«Грех». Это слово пронеслось в голове Алекса, когда ее лицо стало расплываться от близости, а их губы соприкоснулись. «Это мой грех».
– Я так и знала! – раздался вдруг визгливый голос, звук которого мгновенно вывел его из сказочного забвения. – Что я говорила о визитах этих щеголей!
Фиона отпрянула, будто он напал на нее. Лестница закачалась. Алекс инстинктивно отклонился, стараясь восстановить равновесие, но сделал это слишком резко, поэтому стремянка, перед тем как вернуться в прежнее положение, сильно наклонилась. Он успел поддержать девушку, и она спрыгнула на ноги, в то время как самому Алексу повезло меньше – он грохнулся на спину. Зато первое, что услышал после серии воплей и каких-то шлепков, был голос Фионы:
– Вы в порядке?
– Ему это только на пользу, – проворчала вместо него от двери экономка.
Алекс довольно сильно ударился головой, отчего в глазах еще мелькали искры, но легкий аромат корицы чувствовал, – значит, Фиона рядом; значит, и жаловаться не на что.
– Достаточно, миссис Куик! – вновь послышался ее голос. – Алекс! Твои глаза открыты. Ты слышишь меня?
Самым честным было бы признаться, что лишился дара речи из-за того, что она нагнулась слишком низко и он ощущал мягкое давление ее грудей. Но Алекс, естественно, предпочел промолчать – просто закрыл глаза и застонал. Это тоже, как он сразу отметил, было не совсем честно и достойно, но тому имелись оправдания: голова раскалывалась, тело дрожало, а зад болел от слишком жесткого контакта с полом.
