Алекс вспомнил смутные намеки и обвинения, которые слышал от маркиза Лейбурна, и ему стало немного не по себе.
– И что ты предлагаешь: устроить ей допрос?
– Нет. Но, как мне удалось выяснить, дед провел в отношении своих внучек тщательное расследование.
В глазах Алекса промелькнула растерянность. Слова отца, а точнее, то, что за ними могло стоять, взволновали его. По спине побежали мурашки, сердце забилось быстрее. Он вдруг понял, что практически ничего не знает о том, как жили сестры до того, как брат их выручил. Почему, в самом деле, маркиз прятал их? Но были и другие вопросы. Действительно ли он хочет узнать это? Имеет ли это значение?
– А ты не думаешь, что это связано с какими-то личными секретами?
Отец печально улыбнулся и со щелчком закрыл часы.
– Думаю, причем с настоящими секретами. Но не лучше ли выяснить это потихоньку самому, чем дожидаться, когда о тайнах узнает общество и девушка будет унижена? По-твоему, она заслуживает этого?
Сердце Алекса забилось еще быстрее. Ему даже показалось, что пол уходит из-под ног, как при землетрясении, и он вот-вот упадет. Но нарастало и раздражение. Поставленный вопрос требовал разрешения. Окончательного. Он решительно повернулся к отцу.
– Но я ни за что не доставлю удовольствия маркизу, попросив рассказать обо всем его.
Сэр Джозеф возмущенно взмахнул руками.
– Кто сказал, что тебе надо расспрашивать его? Я знаю, чьими услугами он пользовался в своих изысканиях. Это отличный агент с Боу-стрит по имени Баркли. Я тоже привлекал его, когда захотел побольше узнать о молодом человеке, который в прошлом году сделал предложение Сисси.
От удивления Алекс немного успокоился и улыбнулся:
– Так вот почему этот парень вдруг решил совершить путешествие на Антигуа?
Настала очередь отца отводить взгляд.
– Я не могу допустить, чтобы любая из моих дочерей связала свою судьбу с проходимцем, который обобрал бы ее до нитки. С агентом мы говорили, так что готов помочь, используя свой обширный дипломатический опыт. Надо?
Улыбка исчезла с лица Алекса.
– Думаю, что справлюсь сам. Спасибо.
Оба поднялись с кресел. Алекс вернулся к столу, на котором лежал листок бумаги с одинокой записью, а отец направился к двери.
– Ты еще не сделал ей предложение, надеюсь?
Алекс так и застыл с листком бумаги в руке, затем коротко ответил, глядя отцу в глаза:
– Нет, сэр.
Сэр Джозеф кивнул.
– Если надумаешь, вспомни Аннабел.
Скажи это кто-то другой, Алекс не задумываясь поставил бы его на место, но в голосе отца чувствовалась столь искренняя озабоченность, что он не испытал ни малейшей обиды, хотя память услужливо подсказала о настоящей обиде, которая занозой засела в его сердце. Сэр Джозеф был прав, упомянув Аннабел. Алекс женился на ней, чтобы спасти. Она тогда напоминала птичку с перебитыми крыльями. Он решил, что его любовь сможет исцелить эту настрадавшуюся от окружающего мира хрупкую девушку, женщину, самооценка которой зависела исключительно от взглядов мужчин. Однако, как выяснилось, их брак был обречен задолго до того, как они обменялись кольцами.
