– Легче стало? – глаза Жоры наполнились ядовитым смыслом. – Рассказал. Под сплав меня пускаешь. Я ведь, если можно так сказать, человека убил. Ты меня притыкаешь тем самым. Напоминаешь. Я с того дня места не нахожу. Тебе ли понять, что там происходит…
Он ткнул себя кулаком в грудь.
– Меня это обстоятельство в корне изменило. Другим человеком стал. Вся моя сущность наружу всплыла. Я теперь перед Богом как на ладони. И вера укрепилась. Только в людях разочаровываться с каждым днём всё больше начал.
Раздражённый Тарас, проговаривая каждое слово, в ответ на это Жорино ортодоксальное заявление сказал:
– О, как тебя понесло. Похоже, когда ночью вещи крал, вера твоя принципами поступилась. Может, спала твоя вера? Или задремала на время, пока ты разногласия с другом ночью урегулировал. Нет. Впрочем, современная гибкая вера более убедительна.
Жора не спасовал, постращав его:
– Пожалеешь, Тарас. Ой, как пожалеешь. Я ведь серьёзно.
– Не зли меня, Жора, – спокойно ответил Тарас, – похоже ты комедию ломаешь.
– Тарас, подожди, всё интересное только начинается, – сказал Андрей Философ пытаясь прояснить историю.
Жора не выдержал.
– Дай я расскажу. А то сейчас Семён вам расскажет.
Он сделал паузу, собираясь с мыслями. Подошёл к столу, взял у кого-то недопитый бокал с чаем. Выплеснул в обычную корзину с мусором. Ополоснул в кулере, снова выплеснул, после чего налил кипятка и сунул в бокал пакетик с чаем.
– Так-то он рассказал верно, но к делу моему это не относится.
– Времени нет, Жор, – торопил Андрей Философ. – Ты человек скорый, быстрый, моментальный. Давай по-существу да разойдёмся.
Жора сбивчиво расставлял точки над i, как ему казалось.
– После всего Семён предложил мне стать директором. Открыл фирму. Назначил меня. Я согласился. Но я же за просто так не буду работать. Вот договорились, что он будет платить десять тысяч.
– Семён, это правда? – Андрей обратился к нему.
– Правда. Суд же впереди. Иначе нельзя.
– А деньги? Деньги за что?! – удивился Андрей.
– Он же гол, как сокол, ребёнка нечем кормить. Да беда навалилась: тогда он в казино сильно проигрался. Я решил: с меня не убудет. Подкину. Кто в церковь несёт, кто в детский дом. Разве мало способов десятину свою отдавать. Благое дело. А здесь особенно: с детства знакомы. Вдвойне приятно. Ну подкидывал ему.
Андрей остолбенел на миг, потом сказал с сожаленьем:
– Память – вещь коварная, потому что у дружбы руки короткие. И что, Жора, договорились? В чём хоть работа заключалась твоя? – он обратился к Жоре.
