Мне до боли хотелось помочь своему другу, и я не знал, что придумать. Где же все-таки искать чертежи?
- А вы не помните, в какой камере, то есть в каком номере этой гостиницы, был заключен Бродов? - спросил я.
- В шестом... Это седьмой? Значит, в соседнем номере. Там же он и задушил гестаповца. Я видел его фотографию. Омерзительная личность, хромой, с тросточкой. Старая облезлая обезьяна.
В дверь тихо постучали.
- Войдите, - сказал я.
Дверь приоткрылась. В щель просунулась металлическая палка, затем рука в темной кожаной перчатке. На пороге появился человек с миноискателем.
- Разрешите спросить?.. - вдруг, как бы весь напружинившись, отчеканил он по-военному.
Его голубые глаза под густыми светлыми бровями не моргая уставились на меня. Я несколько растерялся. Видно, произошла какая-то ошибка.
Парень стоял передо мной в расстегнутой шинели без погон и в кокетливо сдвинутой набок синей кепке.
- Мне, собственно говоря, товарища Колоскова. Кое-что передать ему... сказал он извиняющимся тоном.
- Ну? - с тревогой спросил Федор Григорьевич.
- Да я... собственно... - парень взглядом указал на меня.
- Можешь говорить, - разрешил Колосков.
- На втором этаже, где перекрытия остались, под полом прямо так и обнаруживается.
- Точно проверил? Может, там балка металлическая или труба?
- Никак я с этим не согласен. Потому гудит только в одном месте, посреди комнаты...
- Что это у вас за опыты? - удивился я.
- Да так, на всякий случай, - Колосков махнул рутой. - Решил проверить среди развалин проектного бюро, нет ли где замурованного сейфа. Попросил вот его, бывшего сапера, - указал он на парня, - он у меня на участке мотористом работает. Пусть походит по зданию с миноискателем. В школе связи достал. Да что толку-то! Где ни пройдешь, где ни пошаришь - везде пищит в телефоне. Конечно, рыть начинаем. То гвоздь вытащим, то кабель, то трубу. Вчера он подкову нашел. Смеется, друг милый, говорит - к счастью. А какое тут, к чертям, счастье! Горе с таким аппаратом. Он же слепой, ничего не различает: где сейф, а где кусок ржавого железа. Морока одна. Ну, пойдем, что ли, Колосков сердито посмотрел на смущенного парня и надел фуражку.
- Может быть, и мне пройти с вами? - спросил я. - Кое-что в этой технике понимаю.
Возражений не последовало, и мы вышли из гостиницы.
Помню, на улице тогда было совсем темно. Вокруг фонарей дрожали радужные нимбы. Моросил дождь. Ветер проносился над лужами и со злостью как бы выплескивал из них отражения качающихся фонарей.
