— У-у, начальство? Там директором такой кулак… И ему дай бог перепадает, да не подступишься, друг самого.
Крылов непонимающе взглянул на него. Тот умолк. Но ненадолго.
— А фигуру правильную выбрали. Голубев мужик стоящий. Сколько грязи привезешь, столько и пометит, даже бутылку не потребует. Чудной мужик. — Он окинул взглядом Крылова. — Аппарат где же у вас? Или без фотографии его печатать будете?
— Пожалуй, и писать ничего не буду. Поговорить с человеком надо.
Машина остановилась близ ворот сахарного завода. На вывеске эмблема — рог изобилия. Дожидаясь очереди, стояли у проходной несколько самосвалов тоже с сахарной свеклой. Видимо, был конец смены — люди шли с завода и на завод.
— Эй, Колька! — высунулся из окна водитель. — Поищи Голубева, к нему корреспондент приехал.
— Про меня напишет — найду! — засмеялся рыжий паренек в кепочке козырьком назад.
— А если правду напишет? — выкрикнул кто-то.
Парень не почувствовал подвоха:
— Премию дадут.
— Так заголовок будет «Лодырь».
Люди вокруг рассмеялись, улыбнулся и Крылов, направляясь к проходной.
Голубева нашел в какой-то конторке. Астенического сложения человек, сколько ему лет, и не поймешь. Может быть, шестьдесят, а может, и все семьдесят. Нетороплив, держится с достоинством. Во время войны был связным. Так сказали в Комитете ветеранов. Значит, дела тех лет знает точно.
Крылов представился — так, мол, и так, в связи с определенными обстоятельствами хотел бы проверить некоторые факты времен войны, просил помочь.
Голубев не понравился. Едва ответив на приветствие, начал перебирать бумаги и, пока Крылов говорил, ни разу не поднял головы. Не слушает, что ли? Ничего не сказал, когда Крылов умолк. На вопрос, как его имя-отчество, взглянул чуть ли не подозрительно, буркнул:
— Никита Нилович.
Будто недовольный приходом журналиста, беспричинно пожал плечами.
— Я хотел узнать, кто был бургомистром в Липани во время оккупации.
Метнул недобрый взгляд, ответил не сразу:
— Панченко.
— Звали его как?
И снова посмотрел настороженно, ответил неохотно:
— Иваном звали. Иван Саввич.
— Что вы о нем знаете, Никита Нилович?
— Что я о нем знаю?! Ничего не знаю, — полоснул Крылова глазами. — Так же, как и вы, товарищ корреспондент.
— Не понял… Вы же партизанили там, где он свирепствовал…
Молчит человек, не отвечает.
— Ну хорошо, — вздыхает Крылов. — Постарайтесь вспомнить день девятого августа сорок второго года.
— А что девятого августа?
— Ну каких-нибудь событий в тот день не было?
