Джон пожевал нижнюю губу, глядя на Луизу очень внимательными и явно виноватыми глазами. Но теперь это было несущественно. Она вызвала его сюда не для того, чтобы разбираться в тонкостях его переживаний.
— Прости, — сказал он. — Это просто потому… Словом, я всегда считал, что между тобой и Эндрю что-то есть.
— Что?!
Луиза едва не запустила сигарету плевком через всю комнату.
— Ну, он красивый малый. Я думал, он потому и нанял тебя.
— Что? Потому что он красивый?
— Потому что он положил на тебя глаз. Так я думал. — Джон усмехнулся. — Ну не из-за твоих организационных способностей, верно?
— Ради Бога, Джон! Это просто хамство с твоей стороны утверждать, что меня туда приняли в качестве дежурной юбки.
Оба замолчали. Луиза ни за что на свете не призналась бы в том, что, по ее собственным ощущениям, Эндрю «положил на нее глаз», как выразился Джон.
— И ты сказала твоим «зверским весельчакам», что поэтому не вышла на работу?
— Мне и во сне бы не приснилось уведомлять их о таких вещах. Это слишком личное.
Джон пыхнул сигаретой.
— Как же ты забеременела, Луиза?
— Целиком и полностью, — бросила она, но вопрос привел ее в смущение.
— Нет, я не о том. Сколько времени… ну, когда это, по-твоему, произошло?
— Три с половиной недели назад. В последний раз, когда мы совокуплялись.
Физиономия у Джона приняла недоуменное выражение.
— Мы были в кино на Лейстер-сквер, потом зашли в «Илинг» купить карри. Припоминаешь? — Джон продолжал недоумевать. — Мое имя Луиза. Рост пять футов восемь дюймов, волосы русые, глаза голубые, размер одежды двенадцатый. Ну как? Дошло?
— Но как же, Луиза? Почему именно в ту ночь?
Она замолчала, чтобы посчитать про себя до десяти. Потом стала считать до двадцати. Нелепо и странно, что ей приходится оправдываться и что-то доказывать, когда речь идет о событии, в котором обязательное участие принимают двое.
— Ты знал, что я перестала принимать таблетки. Знал, что я так поступила по совету врача. Вот почему, если ты помнишь, мы пользовались иными способами.
— Черт побери, а почему ты перестала принимать таблетки?
— Потому что так велела мне врач. Она сказала, что я пробыла на таблетках слишком долго. А почему ты не научился как следует надевать презерватив?
— Полегче, Луиза.
— Нет, это ты полегче! Я считала, ты знаешь, как это делается. Если бы ты не знал, считала я, ты бы спросил и мы оба попрактиковались бы на банане. — Луиза выпрямилась. — Почему ты ни слова не говоришь о самом важном? Или я не должна спрашивать?
