— Стоит ли тебе курить? — спросил Джон, и Луиза уставилась на него застывшим взглядом. — Если ты сильно простужена, это ухудшит твое состояние. Я всегда перестаю курить, едва почувствую, что нахватался бацилл. Но мне думается, я обладаю большей самодисциплиной, чем ты.
Луиза хотела сострить, что его самодисциплина менее заразительна, чем его сперма. Это было бы способом сообщить ему о беременности. Она не могла решить, лучше ли это, чем голая правда без юмористических прикрас. Она сама попросила Джона о встрече, и вот они встретились лицом к лицу, а она никак не может сформулировать новость. Она подумывала даже о том, чтобы нацарапать известие на картонной подставке для пивной кружки и, когда Джон отлучится, запустить ударом карате на его сторону столика.
— Так почему ты захотела встретиться со мной, Луиза? Полагаю, тебе надо мне что-то сказать. Открывай огонь. Я это заслужил.
Она взглянула ему прямо в глаза. Он сидел перед ней такой обаятельный, немногословный и уверенный в себе. Луизе вдруг захотелось подложить бомбу под его самодовольство и удрать.
— Я беременна.
Луиза была довольна тем, как она это произнесла. Без дрожи в голосе. Она снова шмыгнула носом, нашарила в кармане жакета бумажные носовые платки и шумно высморкалась, а потом затаила дыхание. Украдкой посмотрела на Джона. Рука его с кружкой застыла неподвижно на полдороге ко рту. Если бы не дымящаяся в пепельнице недокуренная сигарета, Джон выглядел бы в эту секунду как одна из экзотических бабочек на стене — прихлопнутый сачком, проткнутый булавкой и прикрепленный к куску холста в рамке.
Она заметила, что он слегка побледнел. Наконец он разморозился, сделал несколько больших глотков пива и быстро огляделся по сторонам — не слышал ли кто слов Луизы.
— Ты уверена? — спросил он.
— Да, — ответила Луиза и покрутила носом, чтобы в нем не так свербело.
— О Господи, — сказал Джон.
Ладно, хорошо хоть не спросил, кто отец, утешила себя Луиза, мелкими глоточками прихлебывая пиво и снова разглядывая бабочек на стене. На минуту представила Джона распростертым на той же стене в сером костюме и со светло-каштановыми волосами. С тем же выражением лица, какое у него сейчас. Испуганным.
— Не пойми меня неправильно, Луиза, но ты точно знаешь, кто отец?
Вот оно. Не выпуская изо рта сигарету, Луиза вытянула губы трубочкой. Если не считать кратковременной паузы, все идет так, как она и предполагала.
— Я не считаю, что могла бы даже помыслить об ответе, — сказала она. — Разве что позволю себе заметить, что ты всегда ошибался, полагая, будто я такая же, как ты.
