— Пожалуйста, избавьте от подробностей, — проворчал Шон.
— Это обыкновенная девичья болтовня, Шон. Что вам не нравится? Вы и сами в глубине души как девушка, правда? Только очень большая. До завтра, Оливия. Надеюсь, вы сегодня в шарфе и перчатках. Иначе, чего доброго, отморозите соски на автобусной остановке.
— Уверена, что мои соски уцелеют, — сказала Оливия, впрочем слегка покраснев.
Они слышали, как Сара шумно несется по коридору, выкрикивая пожелания доброй ночи коллегам в других кабинетах по дороге к лестнице, по которой она вскоре затопала.
— Ну и девчонка! — покачала головой Оливия. — Я помню свое первое место работы. Я была в таком страхе, что боялась сделать лишний шаг и не смела ни с кем заговаривать. Тогда за работу держались и служили подолгу. А теперь все по-другому. Каждый режет напрямую что придет в голову и готов сменить место в любой момент.
— Не осуждайте людей за это, — сказал Шон, пытаясь выпрямиться, но оставаясь при этом согнутым под весьма своеобразным углом. — Наша природа требует перемен. Когда нам становится скверно, мы боремся с этим как можем.
— Ну, вы опять ударились в философию. — Оливия проверила, опустилось ли сиденье кресла Кэрол на максимально низкий уровень, для полной надежности похлопала по нему рукой и направилась к вешалке.
Она как можно туже подпоясала свой макинтош и застегнула его на все пуговицы до самого подбородка. Погода стояла необычайно холодная, она не помнила такой в это время. Только бы мороз не убил цветочные луковицы. Она так привыкла к весенним крокусам. Каждый год они распускались в палисаднике перед домом. Было бы грустно, если бы они не расцвели будущей весной.
— Послушайте, Оливия, сегодня очень сильный мороз. Позвольте мне на этот раз подвезти вас домой. Мне тяжело думать, как вы стоите на остановке, на пригорке, а ветер так и свищет у вас вокруг ног. Вы даже брюки не надели.
— Я не привыкла ходить на работу в брюках.
— Так позвольте мне отвезти вас. В машине удобно и тепло, бывает, что и жарковато. Немного сквозит из окна рядом с пассажирским местом, но в вашем пальто вы этого не почувствуете.
Оливия поразмышляла над этим предложением, пока надевала перчатки. Она видела, что Шон ждет ответа, — в надежде на ее согласие он высоко поднял одну свою длинную бровь. Она не совсем понимала, почему он так стремится помочь ей. Человек он несомненно добрый, и, видимо, это в его натуре — помогать другим.
— Ладно. — Она подняла голову и улыбнулась ему. — Большое вам спасибо. Можете отвезти меня домой. А я могу попросить вас об одной вещи, о которой подумывала последние два дня.
