— Но он узнает, черт побери!
— Ладно, я могу ему сказать, но это все. Он может приходить с визитами, если захочет. Мы станем друзьями.
— Ты будешь связана с ним на всю оставшуюся жизнь. Об этом ты подумала? Тебе некуда будет деться. Каждую дерьмовую неделю он будет стучаться к тебе в дверь и предъявлять свои отцовские права.
— Это детский оптимизм, Сэл. Он даже знать об этом не хочет. Он почувствует величайшее облегчение, если я скажу ему, что он может устраниться.
— Он может так думать сейчас, но что он почувствует, узнав, что родился малыш, который унаследовал его гены? По меньшей мере ему это будет любопытно. — Салли умолкла, чтобы перевести дух. — Нет, Луиза. Нет и нет.
— Что ты хочешь сказать этим своим «нет»? — спросила Луиза, положив обратно на тарелку недоеденный сандвич и упершись взглядом в комод.
— Я хочу сказать, что ты не можешь так поступить.
— Но, Салли… — Луиза заморгала, тщательно обдумывая слова: именно в такие минуты рушится долголетняя дружба от неосторожно сказанного слова. — Я вовсе не спрашивала у тебя разрешения. Я лишь сообщила тебе, что намерена делать.
Салли молчала. Луизе было слышно, как шуршат бумаги у нее на столе.
— Я полагала, что ты просишь у меня совета, — произнесла она наконец с обидой.
— Я и выслушала твой совет, если помнишь, и оценила его по достоинству. Но теперь я приняла другое решение.
— Извини, но, насколько я понимаю, тут не над чем было задумываться. Жизнь твоя не устроена. Что подумает о тебе твой ребенок? Ты одна, поддержать тебя некому. Что ты почувствуешь, когда начнешь ходить, похожая на пляжный мяч на двух палочках для коктейля? Кто разделит с тобой все ложные тревоги? Кто отвезет тебя в больницу и будет возле тебя во время родов?
Луиза подумала.
— Акушерка.
— Господи, Луиза, перестань шутки шутить.
— Или, может, водитель такси? Вдруг попадется такой, как Джон Траволта в «Уж кто бы говорил»? Вот был бы счастливый случай, правда?
— Луиза, будь серьезной.
— Я чертовски серьезна. Когда я говорю, что справлюсь с этим сама, я имею в виду именно это. Не так уж оно и трудно, а?
— Не обманывай себя, Луиза. Это обернется настоящим кошмаром. И тебе придется забыть о сексе навсегда. Ты проведешь девственницей всю оставшуюся жизнь.
— Не помню девственниц, заимевших ребенка, за исключением того случая, в котором был замешан Святой Дух.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
— Ты говоришь о матери-одиночке. Продолжай.
— Да, я говорю именно об этом. Любой мужчина, с которым ты познакомишься, постарается держаться от тебя как можно дальше. Ты этого хочешь?
