— Так, значит, ни к кому другому она не питает склонности?
Энцо скривился:
— Разве что к Умнику…
— Дурачку? О, тогда у вас есть шансы!
— Спасибо, месье Видибог.
— Зовите меня Жоржем. Я не хотел вас обидеть. Просто если ваша Арья смотрит еще на кого-то, то почему бы вам не проявить инициативу?
— Думаете, я не проявляю? Она прекрасно знает, что я в нее влюблен.
— Ну и?..
— Ну и плевать ей на это.
Месье Видибог лихо ударил палкой в пол:
— Так покажите себя мужчиной! Вперед, в атаку, по-гусарски!
— Это как? Зажать ее в угол на кухне?
Энцо невольно покраснел — такая мысль уже приходила ему в голову.
— Нужно быть напористее, — отчеканил месье Видибог. — Скажите, что не можете без нее жить, ну… что там еще говорится в таких случаях… потом поцелуйте — и готово дело!
Он опять стукнул палкой. Но Энцо это не убедило.
— Чем вы, в конце концов, рискуете? — спросил Видибог.
— Рискую схлопотать пощечину.
— Хо! Пощечина, полученная от любимой женщины, — это подарок, будет о чем вспомнить на старости лет.
— С вами трудно спорить, месье Видибог.
— Просто Жорж. Так запомните: по-гусарски!
— Попробую, чем черт не шутит! — без большой уверенности ответил Энцо.
В самом деле, почему не попробовать — хуже не будет.
Энцо знал, что по вторникам во второй половине дня в квартире оставались только он, Арья да Умник. Значит, в это время и надо действовать. В ближайший вторник с самого утра его начало трясти. В обед он не смог проглотить ни куска. А к двум часам дня еле удерживался, чтобы не выброситься из окна.
Арья в выбившейся из брюк футболке сидела на диване в гостиной, болтая одной ногой и подложив под себя другую. Она читала какую-то распечатку и тяжело вздыхала. Энцо сел рядом с ней. Его била дрожь.
— Это что… надо выучить наизусть?
Арья покосилась на него:
— Отвали.
Энцо так и взвился:
— Почему ты так со мной разговариваешь? Потому что я тебя люблю? — Тут он вспомнил наставления месье Видибога. — Я жить без тебя не могу. Думаю о тебе день и ночь. Да еще эта скотина Эмманюэль спать не дает!
Энцо стало заносить куда-то не туда. Но он собрался с духом и ринулся в атаку. По-гусарски! Обхватил Арью, бормоча:
— Люблю тебя… Хочу тебя!
И схлопотал-таки, как ожидал, пощечину. Вот только рука у Арьи оказалась тяжелая. У него аж в ушах зазвенело.
— О, черт…
— Ай-ай-ай! Нехорошее слово!
Арья и Энцо разом обернулись — месье Крокроль просунул в дверь сначала уши, а потом всю голову:
— Ку-ку!
Вот на ком можно было сорвать злость.
