Эра осторожности [Эпоха нерешительности; Век нерешительности] | страница 26

Она хихикнула.

— Хара проявил инициативу. Но большинство людей не возражает против усовершенствований.

Ужин, как и завтрак утром, подавался через дверцу Б стене. Эдна вышла из комнаты, пока стол сервировался.

Она отсутствовала всего несколько секунд, а когда вернулась, то выглядела очень удивленной.

— Вот и все, — сказала она. — Теперь ужинать.

Форрестер не смог узнать ничего из блюд на столе.

Больше всего это напоминало восточную кухню. Смесь хрустящих орешков и вязкая клейковина, напоминающая крахмал. На вкус пища была пикантной. За ужином Форрестер рассказывал о себе, о жизни писателя-техника, о своих детях, о своей смерти.

— Ты, наверное, был одним из первых замороженных, — прокомментировала она. — 1969 год? Эксперименты начались всего на пять лет раньше.

— Первым в квартале, — согласился он. — Я думаю, что компания постаралась. А недалеко находилась реанимационная машина, подарок местного миллионера. Но я не думал, что окажусь первым клиентом.

Он попробовал что-то, напоминающее пирожок с луком, затем сказал:

— Для Дороти это было очень неприятно.

— Твоя жена?

Форрестер кивнул.

— Интересно было бы узнать, как сложилась ее жизнь. Как она умерла. Что случилось с нашими детьми? Когда я погиб, она была еще молодой… Да. Тридцать три года. Не знаю, имея умершего, но замороженного мужа… Может, она снова вышла замуж… Надеюсь, она так и поступила. Я думаю…

Он покачал головой, пытаясь все это представить.

— Кстати, — продолжил он, — у Хара есть архив. Она прожила еще пятьдесят лет и умерла после восьмидесяти от третьего инфаркта. А незадолго перед этим ее разбил паралич. — Он снова покачал головой, пытаясь представить малышку Дороти древней, парализованной старухой.

— Ты сыт? — спросила Эдна.

Он испуганно вернулся к ней в комнату.

— Ужин? Да, было вкусно.

Эдна нажала кнопку, и стол исчез. Потом она встала.

— Пошли пить кофе. Я заказала его специально для тебя. Может, послушаем музыку?

Он хотел сказать: «Не стоит», но она уже включила какой-то проигрыватель. Форрестер был готов ко всему, но в глубине души надеялся, что это будет Барток и musique concrete. Но музыка оказалась скрипичным концертом интроспективного Чайковского.

Эдна прижалась к нему, теплая и приятно пахнущая.

— Тебе нужно жилье, — сказала она.

Форрестер обнял ее.

— Наш кондоминиум заполнен, — задумчиво произнесла она, — но можно найти что-нибудь приличное. У тебя есть какие-нибудь пожелания?

— Я слишком мало для этого знаю, — он погладил ее волосы.