– Её случайно не Ханной зовут?
– Именно так. Вы знакомы, отец Сикст?
– Да, доводилось встречаться пару раз. Она действительно, скорее всего, ничего не знает. Можете не тратить время на допросы, никакие пытки не принесут результатов.
– И что посоветуете делать?
– Я бы рекомендовал показательно сжечь. Чтобы все видели – что случается с теми, кто помогает еретикам.
– Будет сделано. Вы как всегда очень помогли, спасибо большое за советы и наставления. Корабль с тенью прибудет к вам ориентировочно через двое стандартных суток. Надеюсь, удастся узнать что-нибудь интересное. На этом, если у вас ко мне ничего нет, отключаюсь.
– Ничего нет. Удачи, брат Франциск. Усомнившийся да падёт.
– Воистину.
Slice FFA157D60012CE4В
Взлететь сразу после прощания с целительницей не получилось. Вместо победного рёва двигателей, быстро ускоряющих корабль и поднимающих его в заоблачные дали, в недрах старенькой Победы-4 что-то погремело, поурчало, потряслось – и затихло. Владелец посудины тут же полез разбираться, в чём дело, недоуменно разведя руками в ответ на осторожные вопросы, что же сломалось. Весь его вид говорил – мол, раньше работало, а что сейчас вдруг не хочет – совершенно непонятно.
– Да сейчас взлетим, не беспокойтесь! Недавно капремонт движку и реактору устраивал, вряд ли там что-то серьёзное…
Руслан хотел было ответить что-нибудь резкое и отправиться искать другой корабль, но, посмотрев на добродушную физиономию Александра, промолчал. Вместо этого, он решил проведать спасённую рабыню, и попутно ознакомиться с местом, в котором предстояло провести ближайшие дни.
Внутреннее пространство корабля представляло собой коридор, в который выходили старомодные люки, с опцией герметизации при необходимости, которые задраивались очень просто – путём закручивания. Они вели, во-первых, на капитанский мостик – место, откуда осуществлялось всё управление кораблём. Во-вторых, в машинное отделение, или, как его ещё называли, энергетическое, которое должно было вырабатывать энергию для маршевых и маневренных двигателей, а также и для внутренних нужд – там как раз скрылся увешанный ключами и всевозможными приспособлениями владелец судна. В-третьих, в полу была плита, отгораживавшая жилой отсек от трюма, сейчас почти пустого и полностью отданного в распоряжение Центуриону. В-четвёртых, имелся крохотный камбуз, где на площади где-то в два квадратных метра ютилось огромное количество кухонной утвари, плита, холодильник, умывальник, и ещё чёртова уйма всевозможных приспособлений, далеко не все из которых имели отношение к кулинарии. В-пятых, присутствовал совмещённый санузел, тоже очень тесный, но вполне функциональный. Ну и, наконец, в-шестых – были предусмотрены четыре каюты, три из которых было разрешено занимать пассажирам. В одной из них, на которую, пробежав мимо, указал Хосе, как раз и находилась вызволенная из лап Спартака несчастная.
