А чуть позже Козырев откровенно признался Дэнису Россу - помощнику Дж.Бейкера по русским делам, что его спич был в первую очередь адресован новому президенту США Биллу Клинтону, которому в январе предстояло сменить Джорджа Буша в Белом доме. В те дни Ельцин, крайне нуждавшийся в поддержке Америки, просил Клинтона как можно скорее встретиться с ним. А так как согласия на это президент России не получил, то надо было показать новому хозяину Белого дома, какая Россия его ждет, если он не поддержит Ельцина и тот не устоит. В заключение Козырев добавил: "Без участия американцев и без американской помощи на высшем уровне мы кончены".
То есть стокгольмский демарш Козырева был тщательно спланированной акцией Кремля - криком души, обращенным к новому руководству США. И в Вашингтоне поняли, что ельцинский режим отчаянно нуждается в поддержке Америки и ради сохранения своей власти Ельцин и его окружение пойдут на любые уловки и уступки, даже противоречащие интересам России. А это требовало выработки соответствующей стратегии.
Императив Никсона
Еще до официального вступления в должность Билл Клинтон провел совещание ключевых сотрудников своей администрации по внешнеполитическим вопросам, где подвел итоги работы предыдущей администрации и наметил планы на будущее по части российских дел. "В данный момент главное - это не конец коммунизма и не конец "холодной войны" - это уже в прошлом, с этим покончено, - сказал Клинтон. - Пришло время начинать новое, и ему надо дать нужную начинку. Как сделать, что сделать, как держаться правильного направления - вот задача, которую надо решать".
17 декабря 1992 года Клинтон, встревоженный "невероятной кутерьмой в России", позвонил Тэлботу. "Если ситуация полностью выйдет из-под контроля, - сказал он, - то можно ожидать сотен тысяч и миллионов беженцев, которые хлынут из России на Запад. Кроме того, Россия, в которой может быть сметен Ельцин, это наверняка возвращение к политике конфронтации со всем миром". А в клинтоновской программе значились совсем иные приоритеты. "Стало быть, - заключил Клинтон, - главная наша забота и первое, на чем следует сосредоточиться, - это отвращение грозящей России опасности". Так идея спасения ельцинского режима засела в клинтоновской голове, что полностью отвечало чаяниям хозяина Кремля и его окружения.
Но сделать это было непросто. Тэлбот беспощаден к Ельцину. Он считает, что время его правления было во многом потеряно для России, потому что в первый президентский срок он думал о переизбрании, а во второй - о преемнике, который бы не отдал его под суд. Тэлбот проводит параллель между временем правления Ельцина и Смутным временем начала XVII века, когда страна была до основания разорена, а в Кремле хозяйничали иноземцы, норовившие себе во благо воспользоваться бедами России. Беды, обрушившиеся на постсоветскую Россию, были усугублены, по мнению Тэлбота, личными качествами первого российского президента - "его спонтанными, порой сумасбродными акциями, запоями, тщеславием, неконтролируемой раздражительностью, физическими недугами и приступами депрессии".
