Зазвонил телефон, но Шипман не стал брать трубку. Он подождал, пока звонки не прекратятся, потом снял трубку и положил на стол.
Когда кофе был готов, Шипман налил себе чашку и, держа ее трясущейся рукой, понес в гостиную. Обычно он устраивался в большом кожаном кресле в библиотеке. Обычно, но не сегодня. Сейчас он думал, сможет ли когда-нибудь еще войти в эту комнату. Шипман уселся и вновь услышал крики с улицы. Понятно, что репортеры прочно окопались на улице, но с чего бы им сейчас так вопить? Но не успел он еще отодвинуть штору, как догадался, чем вызван такой фурор.
На сцену вышел бывший президент Соединенных Штатов, готовый предложить ему свою дружбу и поддержку.
Люди из Секретной службы доблестно пытались очистить проход для Бритлэндов, которые пробивались сквозь толпу репортеров и операторов. Прикрывая рукой жену, Генри остановился, демонстрируя готовность сделать хотя бы краткое заявление.
– В нашей великой стране человек считается невиновным, пока не доказано обратное. Томас Шипман был выдающимся государственным секретарем и остается моим близким другом. Мы с Санди приехали сюда ради этой дружбы.
Сделав заявление, бывший президент направился прямо к дому, не обращая внимания на шквал вопросов. Шипман подождал, пока Генри с женой не поднимутся по лестнице, потом отпер и распахнул входную дверь. Пара беспрепятственно скользнула в дом.
Дверь за Бритлэндами закрылась, Генри от всей души обнял своего друга. И только тогда Томас Шипман зарыдал.
Санди понимала, что мужчинам нужно какое-то время побыть наедине, и, как Шипман ни сопротивлялся, отправилась на кухню готовить обед на троих. Бывший госсекретарь продолжал твердить, что может позвонить экономке, но Санди настояла на своем.
– С полным животом, Том, вы почувствуете себя намного лучше, – сказала она. – Вы, ребята, поболтайте, а потом приходите ко мне. Я уверена, что все необходимое для омлета тут есть. Еда будет готова через несколько минут.
Шипман и вправду быстро пришел в себя. Стоило Генри Бритлэнду оказаться рядом, и Шипману, пусть и ненадолго, показалось, что теперь он может справиться со всем, что бы ему ни выпало. Мужчины отправились на кухню, где Санди уже трудилась над омлетом. Ее быстрые уверенные движения у разделочной доски оживили в памяти Шипмана недавние сцены в Палм-Бич: женщина готовит салат, а он грезит о будущем, которое теперь никогда не наступит.
Шипман взглянул в окно и неожиданно подумал, что шторы подняты и если кто-нибудь украдкой подберется к задней части дома, то получит отличную возможность щелкнуть их троих в домашней обстановке. Он торопливо прошел через комнату, опустил шторы, повернулся к Генри и Санди и печально улыбнулся.
