Та отбросила его руку.
— В чем дело, — спросил другой, давясь от смеха и выдыхая винный перегар. — Разве ты не знаешь, что твой гражданский долг помогать полиции не только работать, но и отдыхать? Или ты не любишь ребят в форме?
— Ребята, прошу вас, отпустите меня, я тороплюсь домой, у отца сердечный приступ после того, как его уволили из компании «Оу-Си-Пи»…
— О, тем более соглашайся, крошка! Денег у вас нет, а мы хорошо заплатим! — каждый вытащил по пачке мятых купюр, протягивая их девушке.
Мэрфи остановился в трех шагах от них, наблюдая за этой сценой:
— Она же сказала вам — нет.
Полисмены не оглянулись.
Мэрфи нажал на спусковой крючок…
— Ступай домой, девушка, надеюсь, больше тебя никто не тронет.
Насмерть перепуганная девушка еще мгновение стояла, а потом изо всех сил бросилась бежать.
* * *
Мэрфи вошел в отель.
Показался пожилой управляющий-японец с невозмутимым выражением лица.
Мэрфи показал ему жетон полицейского:
— Где Магдэгар?
— Номер 112, — ответил управляющий и кивком головы указал в сторону лифта.
— Надеюсь, здание застраховано.
Брови японца медленно полезли вверх.
Минуту спустя Мэрфи стоял перед дверью комнаты N 112.
После нескольких выстрелов в замок дверь настежь распахнулась.
Мэрфи оказался в заколдованном царстве абсолютной тишины. В комнате стояла темная, похожая на старинную, мебель, множество уютных кресел и диванчиков со стеганой обивкой, на полу лежал цветастый ковер. Камин, много цветов в огромных вазах — на полу, на низеньких столиках. Но этот простор, покой и уют пахли затхлостью, несвежестью, как слишком надолго запертая квартира, которую не проветрили после ночной попойки. Зловоние превратило красоту в ничто. К тому же Мэрфи уловил, что вся комната пронизана волнами страха и опасности. Эти волны были почти осязаемы…
Пол Магдэгар всегда и во всем старался быть первым. У него совершенно отсутствовало понятие совести и порядочности, деньги, только деньги были для него всем смыслом и счастьем в жизни.
Он был из той породы людей, которые просто чудом остаются на свободе, в то время, как их законное место в тюрьме.
Он был совершенно неразборчив в добыче средств к роскошному существованию. И единственное, чего он достиг не подлостью, это то, что он был прекрасным стрелком.
Он был своим парнем среди проституток, гомосексуалистов, наркоманов, и все знали, если Магдэгар берется за работу, то выполняет ее безупречно, какой бы она ни была — просто грязной или кровавой.
