На огромный пустырь между деревушкой Бокаро и небольшим городком Час приехала группа советских инженеров и рабочих.
…Экспресс дальнего следования «Черный бриллиант» покинул Калькутту и стремительно мчался по плоской равнине.
Американский журналист, совершивший длительную поездку по Индии, утверждал, что через 25 лет после провозглашения независимости Индия де остается сугубо аграрной страной. Он писал:
«Пересеките индостанский субконтинент по железной дороге, и вас неотступно будет преследовать зрелище бескрайних полей, которые полуобнаженные крестьяне обрабатывают мотыгами или с помощью пары быков. Отдельные очаги промышленности выглядят на таком фоне как что-то случайное, чуждое этой земле».
Поверхностному наблюдателю так могло показаться. А вот Бусыгину, с его опытным глазом заводского человека, исколесившего полсвета, видно было другое: чем дальше на восток уносил его «Черный бриллиант», тем чаще он видел заводские корпуса, пирамиды угля, фабричные трубы.
Экспресс приближался к станции Дханбад — центру самого крупного в Индии бассейна коксующегося угли.
А вот и Дханбад.
Бусыгин оглядывается, присматривается к шумной толпе на вокзальной площади, прислушивается к гортанным выкрикам носильщиков, сигналам велорикш.
Костромин разыскал Бусыгина в этой гудящей толпе, пригласил в машину.
Виктор Васильевич Костромин, пока автомашина тряслась на узкой немощеной дороге, рассказывал Бусыгину о жизни в Бокаро.
— Все нужно было делать заново, на голом месте. Первое время не знали, где взять камень для строительства, где найти песок. Подводили воду. По ночам не могли сомкнуть глаз из-за духоты. Не одну неделю пришлось сидеть без света, пока не провели несколько километров электропередач.
В Бокаро пока работает группа геологов. Советских механиков всего трое: Костромин — специалист но ДЭТ-250, Аркадий Павлович Бомбежко — инженер-конструктор с Жодинского завода большегрузных самосвалов и молодой рабочий из Могилева, скреперист Виктор Беленков. Живут в небольшой гостинице, двери номеров выходят прямо на улицу, под бетонный навес.
Техники много, а специалистов мало, работают от зари до зари.
Бусыгину отвели комнатку в «бетонном бункере», как здесь прозвали отель. Николай Александрович привел себя в порядок.
Незаметно подкрался вечер. Над степью опустились сумерки и пришла долгожданная прохлада.
Вся советская колония собралась, чтобы отметить приезд Бусыгина.
Когда Николай Александрович остался наедине с Костроминым, он его прямо спросил:
