Я еще не видел впереди ни одного человека и не мог разобрать в хаосе взрывов, откуда и кто стреляет, но Кузьмин — это было заметно по его нервному лицу — видел все как на ладони.
— Мамаев выскочил раньше времени, — отрывисто бросил он и сейчас же повернулся к телефонисту: — Давайте Мамаева!
Через минуту он уже кричал в телефон:
— Почему заминка? Минировано? Проделайте проходы и не задерживайтесь! Следите за Евстафьевым. Пошел вперед? Поддержите его левый фланг.
Он бросил трубку и, опустившись на колени, приник к большому биноклю: по движению его бровей, по коротким усмешкам, по тому, как он одобрительно кашлял, видно было, что он замечает все то, чего я не вижу, что ход боя он держит в своих руках.
Позвав связного, Кузьмин бросил:
— Быстро к Васильеву. Пусть подвинет два миномета правее и откроет путь Мамаеву. Пусть одновременно одним взводом штурмует скалу, перед которой застрял Мамаев. Повторите приказание.
Связной быстро повторил приказание и побежал вниз по тропе. А Кузьмин уже кричал в телефон:
— Не спите, Жуков, начинайте! Что? Не бегут? Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе! Действуйте! Бейте прямо по блиндажам с тыла!
Лежа рядом с Кузьминым и вглядываясь в окутанную дымом высоту, я старался представить, что там сейчас происходит. За деревьями не было видно ни одного человека, но вся высота, казалось, содрогалась и дышала красноватым пламенем. На левом скате загорелся лес, оттуда повалил густой черный дым, там что-то трещало, грохотало, ворочалось. Раздались нестройные крики людей. Выстрелы участились, потом замолкли. Стреляли только справа и за высотой.
— Рота Васильева пошла врукопашную! — закричал Кузьмин.
На склоне, обращенном к нам, послышались взрывы гранат, короткие, захлебывающиеся очереди пулеметов. Кузьмин, склонив голову набок, внимательно слушал. Проходили минуты, стрельба справа разгоралась все сильнее, но дальние выстрелы затихали, их почти не было слышно. Кузьмин нетерпеливо кинул телефонисту:
— Дайте-ка мне Вяземского!
Спокойный телефонист склонился над аппаратом и стал монотонно повторять:
— «Полубак»! «Полубак»! «Полубак»!
— Ну, что вы там? Долго я буду ждать?
— Товарищ капитан-лейтенант, «Полубак» не отвечает, — должно быть, линия перебита.
— К черту с вашими «должно быть»! Давайте Евстафьева!
Телефонист певуче запричитал:
— «Клотик»! «Клотик»! «Клотик»!
Вражеская мина просвистела над нашими головами, зацепила ствол ели, под которой стоял часовой, с треском разорвалась и осыпала нас щепками. Часовой испуганно вскрикнул и схватился за плечо. Кузьмин мельком взглянул на него и сердито бросил телефонисту:
