В самом упрощенном плане можно сказать, что слабость аналитических структур спецслужб заключается в их ориентированности на эмпирический материал, на сферу конкретных фактов, которые если и обобщаются, то только эмпирически – теоретические обобщения «здесь не ходят». Аналогичным образом аналитика спецслужб, как правило, не ориентирована на «триаду Ч. Тилли»: большие структуры, долгосрочные процессы, широкомасштабные сравнения, т. е. на долгосрочные массовые процессы и их законы и регулярности (впрочем, и нынешняя наука этим почти перестала заниматься, фокусируясь на «шестом волоске в левой ноздре» или на чем-то сравнимоэквивалентном).
Слабость нынешней конвенциональной науки заключается в неумении работать с огромными, быстро мчащимися массивами информации, что усиливается детеоретизацией нынешней науки об обществе и человеке, ее дроблением на все более и более мелкие или просто бессмысленные дисциплины (вроде «gay and lesbian studies»), утрачивая универсальный лексикон и оказываясь в том же положении, что схоластика в XV в. Еще одна слабость – неумение работать с совокупностью косвенных данных, высокомерное отношение к ним и вообще к тому, что нельзя пощупать; в результате современная наука об обществе оказывается совершенно бессильной в анализе главного, например, власти, поскольку реальная власть – это тайная власть.
Оформление и развитие КРС как интеллектуального спецназа подстегивается не только кризисом науки, но и теми проблемами, которые ставит мировой кризис. Нужны структуры, способные за относительно короткий промежуток времени разработать принципиально новое видение и концептуальное осмысление мира и на основе последнего создать реальную картину настоящего и переосмыслить прошлое с простой точки зрения – с точки зрения выживания и побед в смуто-кризисе XXI в. русского культурно-исторического типа. Времени остается мало. 4 февраля 1931 г. Сталин сказал, что если СССР за 10 лет в промышленном развитии не пройдет тот путь, который Запад прошел за сотню лет, нас сомнут. Сегодня решающими становятся информационные факторы производства, в сфере мировой борьбы за власть и ресурсы решающее значение приобретает контроль над информпотоками. Россия, как правило, проигрывала информационные войны, а нередко просто уступала противнику поле боя. Сегодня можно сказать: если Россия за 10 лет не пройдет тот путь, который Запад в овладении информпотоками прошел за последние 50 лет, то нас сомнут – и скорее всего навсегда.
