Что касается Вашего обвинения насчет "разжигания костров на всех перекрестках и усиления тем самым общей неразберихи", хочу отметить, что костры эти были использованы для приготовления охотничьей похлебки, и скауты поделились ею с пятнадцатью голодными жителями Сан-Франциско, что способствовало повышению их морального состояния..."
Городская полиция, конечно, сразу получила приказ "разыскать и доставить этого безумца".
Разыскать его было легче легкого.
Уже через час сержант Мэлруни доложил, что разыскиваемый Эверетт Морекай кружит на вертолете над городом на высоте около пяти тысяч футов и за ним тянется хвост не то дыма, не то пара, который почти немедленно твердеет.
- Только как мы сумеем его "доставить", если стрелять в него нельзя? спросил он у начальства. - Можно было бы прижать его к земле, но он близко к себе не подпускает, прячется за своими буквами...
В "безумную пятницу" с наступлением темноты Морекай не только продолжал болтаться в воздухе, но еще и внес в свои надписи новый элемент флуоресценцию.
ЧИСТИТЕ СПЕРГЛОМ ВАШИ ТАЗЫ!
Призыв этот, излучая фиолетовое сияние, поплыл вниз и удобно разместился вдоль фасада Музея современного искусства. Теперь ночное небо непрерывно озарялось свечением зеленых, оранжевых, красных гирлянд здоровенных букв. Одна за другой они садились на город, загромождая его еще больше и освещая все вокруг своим загадочным ярким сиянием.
На рассвете третьего дня, когда весь Сан-Франциско был уже покрыт зыбким одеялом всех цветов радуги, "буквопад" внезапно прекратился. Это произошло в 5 часов 17 минут и продолжалось пять минут. Вдруг вертолет выписал на небе новую фразу, на сей раз совсем необычного содержания:
ВНИМАНИЕ! ЧИТАЙТЕ ВАЖНОЕ СООБЩЕНИЕ
Сотни тысяч пар глаз с надеждой уставились в черноту неба. Наконец это сообщение появилось:
ПОКУПАЙТЕ СКРАММО - НОВЫЙ СТИРАЛЬНЫЙ ПОРОШОК!
И сразу же еще одна надпись:
КУПИШЬ СКРАММО - ПШИК РЕКЛАМЕ!
Сотни тысяч горожан с недоумением прочитали надписи и, обратив усталые глаза на землю, принялись опять растаскивать буквенные завалы. Ничего, кроме досады и отвращения, эти рекламные трюки у них не пробудили.
Больше над Сан-Франциско никаких надписей не появлялось.
Что касается развязки, то наилучшее представление о ней дает, пожалуй, отрывок из интервью домашней хозяйки Милли Сничер, проживавшей в доме 2390 по Вашингтон-стрит. Отчет об этом интервью был опубликован в сан-францисской "Ньюс" от 23 сентября 1983 года:
