– Я человек, человек, а не цепная собачонка! – продолжала девушка накручивать себя, подпуская в голос жалостливую слезу, как профессиональные вагонные нищенки. – Мне нужна свобода! Почему я должна объяснять тебе такие элементарные вещи?
А почему он не может объяснить ей самые элементарные вещи? Почему она никогда не слушает его, а только кричит, кричит тонким, визгливым, истеричным голосом?
– У тебя все есть, все, что ты хочешь, – проговорил мужчина медленно, хрипло, устало. – Чего тебе не хватает?
Когда он говорил таким голосом с кем-нибудь из своих пацанов, они бледнели, как впечатлительные школьницы: все знали, что Кабан говорит так, когда он в гневе, а в гневе он был страшен.
Пацаны бледнели, а ей, этой девчонке, было наплевать на его голос, наплевать на его гнев. Она вытворяла все, что хочет, и отлично знала, что все сойдет ей с рук.
И ей действительно все сходило.
– Я тысячу раз говорила, чего мне не хватает, – ответила она неожиданно спокойно, – свободы! Я не хочу, чтобы за мной всюду таскались твои тупоголовые гориллы!
– Ниточка, ты же понимаешь – я за тебя боюсь! У меня много врагов, они могут похитить тебя, причинить тебе боль…
– Ты сам постоянно причиняешь мне боль! – взвизгнула она, снова заводя истерику. – И не называй меня этим дурацким именем!
Она требовала, чтобы он называл ее Анитой, а ему не нравилось это дурацкое кукольное имя, подходящее для героини мексиканского сериала, он сокращал его на собственный манер, и это злило, злило ее, как все, что он делал… только деньги она брала у него охотно.
– Я хочу свободы! – снова завела она старую пластинку. – Хочу встречаться со своими друзьями, а не с теми подонками, которых ты нанимаешь за свои грязные деньги!
Зря она это сказала.
Мужчина побагровел, с размаху ударил кулаком по столу, едва не проломив столешницу:
– Теперь мои деньги – грязные? А когда ты покупаешь на них шубы и машины – они не грязные? Когда покупаешь модные тряпки и дорогие побрякушки – они тебя устраивают? Когда ты ездишь на эти деньги на Багамы, Сейшелы, в Лас-Вегас – они тебе нравятся?
– Не все можно купить за деньги! – патетически воскликнула Анита, как героиня мексиканского сериала.
– Да? – насмешливо проговорил Кабан. – Ты так считаешь? Я тебе это напомню, когда ты будешь просить какую-нибудь новую игрушку!
– Мне ничего не нужно! – снова заныла она. – Ничего, кроме свободы! Я хочу жить по-своему!
– Мозгов у тебя пока мало, чтобы жить по-своему! – проговорил Кабан, взяв себя в руки, справившись с неожиданным приступом ярости, багровой пеленой застилавшей глаза.
