| Все люди во все времена в какой-то степени испытывали эту неохоту. Но если мысль о Нем поднимает в человеке целый ряд полуосознанных грехов, эта неохота усиливается. |
| They hate every idea that suggests Him, just as men in financial embarrassment hate the very sight of a pass-book. | Тогда он возненавидит всякую свою мысль, напоминающую о Враге, как близкому к банкротству человеку ненавистен один вид банковской книжки. |
| In this state your patient will not omit, but he will increasingly dislike, his religious duties. | В этом состоянии твой пациент проникнется неприязнью к своим религиозным обязанностям. |
| He will think about them as little as he feels he decently can beforehand, and forget them as soon as possible when they are over. | Прежде чем приступить к ним, он будет думать о них настолько мало, насколько это еще допускает чувство приличия, и по их окончании он будет забывать о них как можно быстрее. |
| A few weeks ago you had to tempt him to unreality and inattention in his prayers: but now you will find him opening his arms to you and almost begging you to distract his purpose and benumb his heart. | Несколько недель назад тебе приходилось искушать его фантазиями и невнимательностью во время молитвы. Теперь он примет тебя с распростертыми объятиями и почти начнет упрашивать, чтобы ты отвлек его и опустошил его сердце. |
| He will want his prayers to be unreal, for he will dread nothing so much as effective contact with the Enemy. | Он сам захочет, чтобы его молитвы не были сердечными, ибо ничто не испугает его больше, чем непосредственное присутствие Врага. |
| His aim will be to let sleeping worms lie. | Он станет стремиться к тому, чтобы спящая совесть лгала. |
| As this condition becomes more fully established, you will be gradually freed from the tiresome business of providing Pleasures as temptations. | Когда это состояние в нем укрепится, ты мало-помалу освободишься от утомительной обязанности использовать удовольствия в качестве искушений. |
