«Возьми меня за руку».
Я больше не рисковала ничего говорить вслух — слишком дороги мне были мои уши. Поэтому постаралась как можно громче думать. Смотрела прямо на Норберга, стараясь не обращать внимания на кровавое нечто, заменившее ему лицо.
Мальчик меня услышал. В его глазах промелькнуло секундное замешательство.
«Пожалуйста», — добавила я.
Он продолжал смотреть на меня. Теперь в его глазах не отражалось вообще ничего. О небо, неужели Рикардо сломал его? Неужели в результате столь страшного испытания Норберг потерял разум?
И я начала вспоминать. Чистое голубое небо. Тепло солнечных лучей на коже. Пение птиц поутру, когда так сладко нежиться под одеялом. Запах горячего шоколада и только что испеченной сдобы. Неужели ему не хочется вернуться ко всему этому?
Ресницы мальчика дрогнули, и одинокая слезинка скатилась из его глаза. А затем он робко протянул мне маленькую узкую ладошку.
Умничка! Я ободряюще улыбнулась ему, крепко схватила за руку и активировала кольцо. Ну, сейчас проверим, насколько хороший из меня артефактник получился, даром, что ли, я столько лет в академии отучилась!
Неполную минуту казалось, будто я просчиталась, и кольцо просто не будет работать. Но едва ощутила горький привкус отчаяния на губах — что-то произошло. Безжалостный свет стал меркнуть. Секунда, другая — и все вокруг погрузилось во тьму, которая была сейчас особенно приятна для измученных глаз.
— О, она приходит в себя, — услышала я.
Беда в том, что это проговорил Рикардо. Неужели все зря? Неужели я опоздала со спасением Норберга?
— Впечатляюще, ничего не скажешь, — продолжил проклятый маг со снисходительными интонациями. Помолчал немного и вдруг спросил: — А ты что скажешь, братец?
Братец? Что еще за братец? Мало мне одного спятившего мага-менталиста, так он еще и всю свою семейку для полноты счастья решил прихватить?
Стой-ка! Я вдруг вспомнила свои рассуждения о том, что Рикардо и Норберг являются близкими родственниками. Ничего не понимаю!
— Я тоже впечатлен, — послышалось в этот момент.
Я почувствовала, что начала задыхаться от гнева. Потому что Рикардо ответил сам Норберг! Причем ответил совершенно спокойно. Что все это значит?
— Откройте глаза, виера, — мягко попросил меня декан. — И давайте поговорим. Разговор нам предстоит долгий и сложный.
Естественно, я выполнила его просьбу не сразу. Сначала некоторое время для порядка посидела, все так же зажмурившись и стараясь не обращать внимания на жадное любопытство, которое грызло меня все сильнее и сильнее. И лишь через минуту позволила себе с нарочитой ленцой оглядеться по сторонам.
