Но как бы там ни было, едва она взяла в руки этот клочок бумаги, как возбуждение таинственным образом пошло на спад. Словно она приняла большую дозу успокоительного непосредственно через пальцы, которыми держала карточку. Она почувствовала умиротворение и сонливость. На часах было уже почти шесть, и Алекс решила слегка привести себя в порядок. Она подошла к большому зеркалу и несколько секунд рассматривала в нем свое бледное лицо. Потом потянулась левой рукой за помадой, которую оставила на столе, и вскрикнула от ужаса…
Ровно в шесть часов раздался звук в дверь. Радуясь, что появился, наконец, тот, кто сможет развеять ее страхи, Алекс подбежала к двери. Последние две минуты она тупо сидела на стуле, как парализованная, и теперь обретя способность к движениям, никак не могла вспомнить, что ее так напугало. Однако ее просто трясло от страха и нервного напряжения. Поэтому она распахнула дверь, даже не спросив, кто за ней находится.
В комнату вошел совершенно не знакомый, огромный и неопрятный мужчина, к тому же абсолютно пьяный.
– А-а-ааа, – крикнул он с порога, – заждалась малышка! А хозяин мне уже сказал, что ты меня здесь ждешь. Сколько ты берешь за один раз? А за ночь?
– Вы… ошиблись номером, – пролепетала Алекс, – я жду здесь своего знакомого.
– Так я и есть он, – радостно сообщил мужик. – Это номер три. И полчаса назад я вручил тебе от него ключ. Вижу-вижу, вот он лежит на столике. Вот этот самый ключик с зеленой биркой. Я же Бенни! Ты не узнала старика Бенни?
Алекс завизжала так громко, что стекла окон ответили ей стоном, но на незнакомца это не произвело никакого впечатления.
– Чего ты орешь? – почти нежно спросил он, пытаясь заключить ее в свои медвежьи объятия. – Я не просил на сегодня девственницу.
Алекс вывернулась из-под его руки и перебежала на другой конец комнаты.
– Или вы сейчас же уйдете, – крикнула она, – или я вызываю полицию!
Она потянулась к телефону, но бугай опередил ее, сбросив аппарат с тумбочки.
– Совсем с ума сошла? – спросил он скучным голосом. – Или ты в образе? Пойдем-ка в кроватку, если не желаешь шампанского. Я тебя согрею, а то ты вся дрожишь.
Алекс и вправду колотила крупная дрожь, ее голова тряслась как у старухи, а руки ходили ходуном.
«Я же знала, что меня поджидает маньяк, – проклинала она себя. – Первая мысль никогда не бывает ошибочной. И этот тип – совершенно точно кто-то другой, а не Арлекин. Из него можно выкроить двоих Арлекинов, и еще останется».
