Кто же не знает Дроссельмейера? О нем слышал каждый, даже любая собака, не побоюсь этого слова, слышала о нем. Всем известно, что он носит желтый пиджак и стеклянный парик, но только Мари знает, что на самом деле его парик вовсе не стеклянный, а поливинилдехлоридный, ведь стекло слишком тяжелый материал, и постоянно носить его на голове было бы мучительно. А вот тонкие волоски из пластика, почти прозрачные как настоящее стекло и легкие как пух, согревают в холодное время года и отражают яркие солнечные лучи летом. Мари сама слышала, как Дроссельмейер рассказывал все это «фрау Штальбаум», как он называет маму Мари и Фрица, считая, что такое обращение сохраняет необходимую дистанцию и автоматически исключает его из членов семейства Штальбаумов, семейства весьма многочисленного, а потому излишне суетливого и шумного. Даже со своей крестницей Мари он бывает иногда холоден и пугает ее некоторыми зловещими изречениями, звучащими из его уст слишком мрачно.
Но, как бы там ни было, Мари любит своего крестного спокойной дочерней любовью, в которой, однако, нет обожания. Она любит его так, как принято в буржуазной среде, имеющей собственные рамки приличий. В самом деле, разве может такая благовоспитанная девица не радоваться приходу крестного Дроссельмейера и не подставлять свой лоб для холодного церемонного поцелуя?
Есть и еще одна традиция. Каждый сочельник дети сидят в полутемной спальне и ждут, пока позовут в гостиную, где их будет ждать наряженная елка и целый стол, заваленный подарками. Каждый сочельник, ровно за пять минут до означенного события, Мари видит мелькнувшую за неплотно прикрытой дверью тень и наверняка знает, что это пришел крестный Дроссельмейер с очередным необыкновенным подарком. Раньше все это казалось волшебством, а теперь только традицией, потому что маленькой Мари уже сровнялось пятнадцать лет, она изменилась и поумнела. Изменился и Дроссельмейер. Он забросил свое увлечение механикой, сменив его на любовь к химии. Но и эта любовь не продлилась долго, ровно до той минуты, когда в очередное Рождество он вздумал подарить крестникам «Набор юного химика», и Фриц едва не поджег елку, разлив какую-то чрезвычайно горючую жидкость. Химические опыты оказались под запретом и тогда Дроссельмейер нашел для себя новое увлечение — генетику, ведь надо же чем-то развлекать детей по праздникам.
В прошлом году он подарил Мари богато иллюстрированную книжку с отвратительным содержанием — про каких-то мерзких червяков. Она так и называлась «Партеногенез шелковичного червя». Мари только раз открыла ее, а потом, дрожа от отвращения, долго отмывала пальцы в ванной. Книжку же закинула так далеко, чтобы и на глаза не попалась. Червяки на глянцевых страницах выглядели прямо как живые. Тогда, в ответ на ее жалобы, крестный ответил: «In Wahrheit hei;t etwas wollen, ein Experiment machen, um zu erfahren, was wir k;nnen», что означало «Мари, нельзя всегда желать только то, что тебе понятно. Нужно проводить эксперимент, чтобы узнать, на какие желания ты способна». Ну, или что-то в этом духе. Дроссельмейер часто изъясняется афоризмами.
