Еще он говорит, что Бандера – никакой не фашист, это все кремлевская пропаганда. Что не было ни Хатыни, ни Волынской резни, и бандеровские головорезы не разрывали русских и польских младенцев пополам на глазах у их матерей, а покупали им конфеты и мягкие игрушки. Что украинцы – народ древнейшей культуры, они дали русским алфавит и научили пи́сать стоя.
Он с пеной у рта доказывает, что Россия – страна с имперскими комплексами, и только и мечтает, чтобы своими жадными лапищами забрать у свободной Украины Крым – и тут же утверждает, что Путину никакой Крым не нужен, и все затеивалось только для того, чтобы понервировать Запад и по дешевке скупить ценные активы. Что Путин побоится пойти до конца.
Дима опасается, что если здесь будет Россия, то частникам запретят сдавать квартиры отдыхающим – или же придется платить налоги. Вы готовы платить налоги, отдавать государству деньги ни за что? То-то и оно! А еще всех детей призовут в армию и отправят воевать с Чечней.
И что московское время вредно для организма – слишком светло вечером.
А еще майдан – это не против России, а за Европу. И что они обязательно в нее попадут…
Непременно попадут. В Европу – это от Жмеринки и направо, да все по проселку, а там спро́сите.
Я заметил, что в Крыму люди с наименее испорченным сознанием – как ни странно, те, кто не имеет высшего образования. Дима закончил филфак в Киеве. Там эту свидомость им не просто по головам раскладывают, но, похоже, еще и ногами уминают…
Таких, как Дима, тоже жалко. Тоже ведь живые люди, тоже жить хотят, иногда чему-то радуются. И мамы у них есть, и для своих мам они – самые лучшие!
Вот только опасаюсь, что вложит он меня первого, если хохлы Аксенова скинут, и начнутся репрессии. Я ведь, разумеется, диверсант и провокатор, раз у меня московская прописка. А если у меня в вещах покопаться, то можно даже буденовку найти.
Как писал Гюго, эшафот – единственное сооружение, которое не разрушают революции.
В Крыму об этом хорошо знают – та, первая, революция мало, кого пощадила. Из 800 тысяч крымчан расстреляли каждого восьмого. Интеллигенции вырезали около двух третьих. В Севастополе для казней использовали арену знаменитого цирка Труцци, в котором ранее выступал силач Иван Поддубный.
Поэт Волошин получил у председателя Крымского ревкома Бела Куна право просматривать списки приговоренных к расстрелу и вычеркивать каждого десятого – таким образом ему удалось спасти сотни жизней!
