Пауза.
МАФИЛЬКИН. Вот как. И кто же будет говорить новый текст? СЕДОК. Я. После ругани с Иринией я не спал всю ночь. Для тебя не секрет, что наш спектакль - это просто кусок дерьма к красной дате. Иванов-из-Клуба справлялся со своим текстом. До вчерашнего дня. Изменились обстоятельства. Иванова прибили тапком. Зато обнаружился пропавший доселе Седок.
Пауза.
МАФИЛЬКИН. Ты хочешь сказать... Так, понятно. Бунт на корабле. Значит, будем выводить тебя из спектакля. Пусть, и впрямь, Драматург играет. СЕДОК. Не вздумай. МАФИЛЬКИН. А что ты сделаешь? СЕДОК. Ничего особенного. Сожгу Клуб. МАФИЛЬКИН. Не может быть. Тебе слабо'. СЕДОК. Это надо проверить. Мы сейчас будем устраивать масштабное короткое замыкание или дождемся второго акта? МАФИЛЬКИН. Превосходно. (Глядит на Седока пристально). Вылитый камикадзе-электрик, потерявший вменяемость после встречи с Иринией. А с больного взятки гладки. Ну отлично. Давай - ломай. Все на свалку. Репутации, надежды на хорошую прибавку к пенсии - плевать на них. Вперед и с песней. СЕДОК. Как сказал один очень известный драматург, не нарушить я пришел, но исполнить. МАФИЛЬКИН. Поразительная самоуверенность! Ну иди тогда за кулисы. Не забудь захватить реквизит. Или теперь тебе это лишнее?
До начала спектакля - ровно две минуты.
Актеры притаились в полумраке кулис по
обе стороны сцены. Они молчат. Из-за
занавеса слышится гулкое бормотание
зрительного зала.
МАФИЛЬКИН (Седоку, вполголоса). У тебя ум настолько справился с природой, что ты поставил свою природу выше, чем искусство. Последний вздох приговоренного. Калерия - вот источник зла. Сжечь ее вместе с Клубом! Она - в правых кулисах. (Седоку). Ты видишь ее? СЕДОК (завороженный). Да. Ее силуэт в длинном платье. Она стоит на площади Сан-Марко . Ветер ворошит ей волосы. Но я не вижу ее лица, здесь темно. Или это маска? МАФИЛЬКИН. Ты просто ослеп. Это не Калерия! Это актриса нашего с тобою Клуба Фрося Бурлакова! Она притворяется, она думает, что она Калерия. Она больна, как и ты. Несчастные! Вы спите. И я усну, но только не теперь. Сначала выпью чашу я позора, что величавой поступью грядет. Настройся на спектакль, коли сможешь. Другой Спектакль вынь из головы. СЕДОК. Только вместе с сердцем. МАФИЛЬКИН. Главное - умничать не надо много.
Но Седок уже далеко отсюда. Он настраивается.
Ему повезло. У него есть чем молиться. Он
произносит свою молитву еле слышно
постороннему уху, а даже, скорее всего, про себя.
