Вивианн испуганно вздрогнула и вырвалась из его рук.
– Клаус, пожалуйста, не усложняйте все еще сильнее, – взмолилась она. Ей было трудно оставить Клауса, а тот определенно не намеревался облегчить ее уход.
– Вивианн Леше, – начал он и сделал паузу, достаточную для того, чтобы она, обуреваемая любопытством, успокоилась и стала слушать, – я никогда прежде не имел удовольствия встретить подобную вам женщину, а я прожил достаточно долго, чтобы узнать, есть ли они вообще. Поэтому я готов молить вас: пожалуйста, не разбивайте мое сердце окончательно!
Вопреки собственному желанию Вивианн слегка улыбнулась ему нерешительной улыбкой, и когда она снова подняла на него глаза, в них был блеск, не имевший ничего общего со слезами.
– Будьте осторожны со своими желаниями, Клаус, – начала она и слегка вздохнула. – Возможно, мы встретимся снова, если лишь так я опять смогу сказать вам свое «нет».
– Дорогая, я обещаю: единственное, что вы скажете мне, будет «да», и вы повторите это слово не один раз. Я буду более чем счастлив доказать вам это, если мы опять встретимся завтра вечером. Здесь же? – Клаус чувствовал, что безрассудно готов рискнуть чем угодно, лишь бы не потерять ее.
– Вивианн, ну где же ты? – снова позвал голос, и Клаус был бы рад голыми руками разорвать его обладателя на части.
Вивианн прикусила губу, все ее тело напряглось, сопротивляясь, но она все же потянулась еще раз поцеловать Клауса. Поцелуй длился на секунду дольше, чем пристало при вежливом прощании, и Клаус воспринял это как единственный ответ, который был ему нужен. Он придет сюда и завтра, и в каждый последующий вечер, до тех пор пока встреча, которую Вив пообещала ему своим поцелуем, не состоится.
Она высвободилась из рук Клауса, и он смотрел, как ее силуэт бежит по траве к свету, а в дверном проеме стоит, дожидаясь, худой высокий мужчина.
Клаусу не нужно было видеть его лицо, чтобы понять, кто это. Если бы он мог убить любого из ныне живущих, не достойных даже произнести имя Вивианн, то начал бы с Арманда. Это закончится бойней… и чем больше Клаус думал о ней, тем привлекательней казалась ему такая идея. Интересно, мелькнуло в голове, сколько оборотней находится сейчас в празднично освещенном особняке в глубине сада? Очевидно, Арманд и его мать, но, судя по доносившимся оттуда голосам и звону бокалов, можно было предположить, что они не одни. Это не стоит того, чтобы столкнуться с гневом Элайджи, разве что удастся перебить всех в доме – вернее, в городе – в эту самую ночь.
