Путешествовали мы больше двух недель. А из Феодосии пошли по южному побережью Крыма. Останавливались почти в каждом городе: Судаке, Алупке, Ялте, Севастополе, Евпатории… В Ялте нас встречал Сережа на машине. В Ялте и Севастополе мы провели по три дня, осмотрели не только города, но и окрестности. Когда шли к Евпатории, попали в шторм, поэтому по обоюдному согласию решили вернуться. Нас в Евпатории, как нетрудно догадаться, ждал Сережа. Возвращались на машине. В Симферополе остановились на сутки, сходили в театр.
По дороге домой у меня было время подумать. Я столько времени уже был с этой женщиной, хотя знаю я ее чуть больше двух месяцев. И ни разу еще мне не хотелось оставить ее и уехать в Питер, хотя возможностей расстаться у меня было немало. Что-то удерживало меня рядом с ней, заставляя то и дело восхищаться ее умом, находчивостью и красотой. К тому же и она все это время обо мне заботилась… Иногда мне казалось, что она читала мои мысли – так комфортно и хорошо я себя с ней чувствовал.
* * *
Мы сидели с ней на веранде, пили кофе.
Неожиданно она попросила Валентину Петровну принести бумаги и ручку, потом подняла свои кошачьи глаза, посмотрела на меня и задумчиво произнесла:
– Леня, я готова подписаться под твоими условиями брачного контракта…
Спустя месяц Леня и Наташа приехали в Санкт-Петербург. Приехали, чтобы на этот раз увидеть его по-настоящему. Вместе они побывали в Пушкине, в Петродворце, в Гатчине, в Павловске… Наталья своими глазами теперь увидела фонтаны в Петергофе, все величие и красоту Северной столицы. Чужой город для нее постепенно становился родным…
Я знал, что это последняя стрелка. Сейчас поезд выйдет на правый путь, подкатит к перрону вокзала, и, как всегда, у вагона будет стоять Федор Андреевич. Мой шофер и верный друг. Когда я приезжал в первый раз, то, конечно, не было ни Федора Андреевича, никого…
На меня нахлынули воспоминания. К тому времени я был уже довольно опытным инженером, хотя по должности всего лишь начальник группы. Я был специалистом по монтажу и наладке оборудования, но уже второй год работал конструктором.
В тот день ко мне подошла секретарь главного конструктора, назвала меня по имени-отчеству и попросила прийти к шефу. Странно, что секретарь пришла лично. Обычно она звонила начальнику бюро, обращалась к нему по фамилии и говорила, что главный конструктор приглашает того-то. Заинтригованный, я пошел к главному. Он читал какую-то бумагу. Не глядя на меня, взял со стола телеграмму и протянул мне. Красными буквами на ней было напечатано: «Правительственная». Читаю текст: «Командировать Васильева Василия Васильевича прибытием двадцатого числа в министерство. Замминистра Котов Ю. В.». Главный, не обращая на меня внимания, был увлечен чтением какого-то документа, очевидно, очень важного. Я еще раз прочитал текст, да, все правильно: фамилия моя, имя мое, отчество тоже. Но должность моя слишком мелкая, чтобы общаться напрямую с министром или его заместителем. Это дело главного инженера, главного конструктора, а в их отсутствии – замов. Но для ведущего инженера-конструктора не тот ранг. Правда, когда я работал в монтажном отделе, то приходилось общаться даже с заместителем председателя правительства. Но тогда и звание было – официальный представитель завода. Наверное, все-таки ошибка. Главный оторвался от бумаг и ответил на мой вопросительный взгляд:
