– Ника, – догнал ее голос Пашки, а через секунду и он сам поравнялся с девочкой, заняв соседнюю дорожку.
– Мм? – отозвалась она, не желая сбивать дыхание. Но все-таки прыснула неслышным смешком, стараясь перевести его в приветливую улыбку. Уж больно выглядел Паша занятно: пандой с двумя темными кругами под глазами – следами от встречи с мальчиком-которого-не-было.
Паша расцвел ответной улыбкой, тут же сменившейся легким недоверием и унынием – все-таки разобрался, что рады вовсе не ему. И вопрос к симпатичной девчонке, с которой он никак не решался заговорить, пропал, сменившись неловким молчанием.
– Как так получилось хоть? – добавив в голос участия, решила разломить ледок Ника.
– Он есть! – с яростью, достойной фанатика, провозгласил парень.
– Я знаю. Я ведь тоже его видела, – кивнула на бегу она. – Так как?
– Ну, я шел, хотел уже возвращаться – смотрю, идет. Я ему: «Ты кто такой вообще?» – А он мне: «Я умножаю скорбь». – И как треснет! – пожаловался, запыхтев, Пашка.
– А ты щиты почему не держал? Ты ведь умеешь?
– Я и держал.
– И он пробил? – ахнула Ника.
– Поначалу нет… – без всякой охоты, уже жалея о своем желании заговорить, протянул парень.
– Так что случилось? – всерьез заинтересовалась она.
– Он сказал, что ему любопытно, – отвел парень глаза, – и ударил еще раз.
– А дальше?
– А по мне не видно?!
– Извини, – повинилась Ника, изобразив раскаяние и сочувствие.
– И мне не поверили, – шмыгнул Паша.
– Никому не поверили, – кивнула она в сторону еще одного бегуна впереди, – но мне кажется, что у директора своя точка зрения.
– Папа говорит – наставники не могут менять решения. Непедагогично! И… папа сказал, что нет ничего зазорного в том, что произошло.
– А? – удивилась девочка, осознав, что взрослый одиннадцатилетний аристократ пытается оправдать свое поражение от простолюдина.
– Папа говорит, это была большая шутка, – сделав голос тише, поделился сосед, – он не интернатовский вовсе.
– А тогда кто?
– Папа говорит – кто-то из старших семей. – Паша уловил иронию в глазах Ники и поспешил убрать упоминания отца. – Нас учат управлять слугами… а их учат управлять нами. От такого получить незазорно.
– А из какого он рода? – вспыхнув глазами от любопытства, чуть умерила бег Ника – ровно настолько, чтобы парень почувствовал себя быстрее, сильнее, а значит, стал разговорчивее.
– А я знаю? – пожал он плечами. – И папа не знает. Это ведь старшие семьи, они своих детей до шестнадцати лет никому не показывают.
