На множестве экранов станции надзора Тадоль-па видел — текла обычная жизнь города. После ночных работ брели по улицам изнуренные скуды, сходились к спальным сотам; от раздаточных автоматов получали свертки с ужином, вяло съедали их содержимое, дожидаясь, когда транспортер выдвинет спальный короб, а затем быстро сбрасывали верхнюю одежду, ложились в короб и, прикрытые крышкой, уплывали в чрево спальных сот, где управляемые автоматикой штабелеры рассортировывали коробы по свободным ячейкам. Какие-то мгновения на экране отражались шевеления рабов и прекращались, когда в короб поступала порция усыпляющего газа. Инжеры и баянны, в отличие от скудов, пользовались привилегиями: вместо спальных коробов имели комнатки и засыпали не от дурманящего газа, а с помощью трансляторов снов. В этих снах они были свободными и счастливыми, совершали путешествия во времени и пространстве, любили красивых женщин, а женщины — крепких мужчин, рисковали жизнью ради спасения кселензов, пользовались за это их расположением, прекрасно отдыхали и в определенный час просыпались от смонтированного в видеосон сигнала пробудки, чтобы продолжить свое служение высшей расе уже наяву. После торопливых умываний и уборки спальни они спешили в питатели, а оттуда, дожевывая прихваченные с собой куски, расходились по местам службы, и на экранах возникали картины работы транспортных сетей, всевозможных автоматов обеспечения жизнедеятельности города, научных лабораторий систерии.
… В дверь усилились удары, надсадно заверещал какой-то сигнал вызова на связь. Надо было торопиться, и Тадоль-па сел в ближайшее кресло за пульт.
Для ученого разобраться в механизме, надзора не составляло труда. На панелях пультов, на креслах валялись сетчатые металлические шлемы — понятно, надо надеть шлем на голову. Надел. Перед глазами — десятки экранов, по которым транслируется личная жизнь поднадзорных кселян, а в уголке экрана светятся их индивидуальные номера. Тадоль-па набрал на клавиатуре пульта номер Кари, и на экране перед ним появился пешеходный тоннель, по которому шла Кари, а в уголке экрана светилась непонятная буква «П».
«А что это означает? Почему «П»? — заметался обеспокоенный взгляд Тадоль-па по панели пульта. Увидел кнопку с буквой «П», утопил ее — и тут же на экране появилось изображение его комнаты с двумя валяющимися на полу и на кровати фаронами. Изображение продержалось какое-то мгновение, прервалось и вновь стало воспроизводиться… Значит, Кари была у него, видела фаронов, а электронный механизм станции надзора отфильтровал опасное для кселензов видение и ввел его в память. Поэтому и стоит буква «П», понял Тадоль-па и содрогнулся, представив, что было бы, если бы не он сидел сейчас за пультом.
