-- Ну, как, готов морально?
-- Ты же говорил, она обычная с виду девчонка, -- лукаво прищурился Алексей.
-- Ладно, похоже, тебя не переубедить, -- вздохнул следователь.
Главный врач медучреждения, которому Леонченко предъявил свою "корочку", перепоручил их старшей медсестре и санитару, габаритами смахивающего на борца греко-римского стиля. Они миновали сеть коридоров и несколько лестничных пролетов, по бокам прикрытых металлической сеткой, дабы суицидально настроенные пациенты не пытались сигануть вниз. Наконец, оказались перед дверью с маленьким окошком, снабженного, вероятно, ударопрочным стеклом.
-- Пожалуйста, -- санитар сделал приглашающий жест, пропуская в палату посетителей. -- Я вас подожду за дверью.
Обстановка здесь была настолько убогой, что Алексею невольно стало жалко единственную обитательницу этой маленькой комнатушки, куда скупой свет проникал из маленького, зарешеченного оконца, находящегося под самым потолком помещения. В углу, на разобранной постели, поджав под себя ноги, сидела худенькая девушка, та самая, которую видел в своем видении Алексей. На вид ей можно было дать лет 16. На изможденном лице выделялись огромные карие глаза, сейчас они были покрасневшими и припухлыми, и одновременно в них плескались страх и недоумение.
-- Ты как себя чувствуешь? -- поинтересовалась у девушки старшая медсестра. -- К тебе следователь из прокуратуры пришел с коллегой, хотят с тобой пообщаться.
-- Теперь вы и здесь меня будете допрашивать? Вряд ли я скажу вам что-то новое. Вечером отключилась, очнулась утром следующего дня в своей постели...
-- Это я уже слышал, -- сказал Леонченко, по-хозяйски расположившись на единственном табурете. Ввиду отсутствия другой мебели Алексею пришлось просто прислониться к стене.
-- Тут вот один товарищ -- Виктор едва заметно кивнул в сторону Клеста -- хотел на тебя посмотреть. Не знаю уж, что в тебе такого интересного, но отказать я ему не мог; как ни крути, а Алексею принадлежат все лавры в раскрытия жестокого убийства бизнесмена Рогозина. Которого, как ты утверждаешь, в глаза никогда не видела.
Девушка поморщилась, а затем с пробудившейся смесью любопытства и иронии посмотрела на ясновидящего, робко спросив:
-- Как же это вам удалось выяснить то, чего не помню даже я?
-- Что делать, у меня такой то ли дар, то ли проклятие... Долго объяснять, и вы, думаю, не в том настроении, чтобы выслушать мою исповедь. Поверьте, я хочу вам помочь от чистого сердца, иначе вряд ли пришел бы сюда... Виктор, будь добр, позови медсестру и санитара.
