Картины Алексея отличались своеобразной манерой письма. Это было что-то среднее между сюрреализмом Дали и работами Андрея Рублева. Кто-то из его знакомых-художников назвал этот стиль неосимволизмом, так это название и прижилось.
Тем не менее, картин становилось все больше и больше, и вскоре в его карман стали капать деньги от их продажи. Реализацией холстов занимался некто Виктор Егоров, исполнявший обязанности своего рода художественного дилера. В прошлом подававший надежды как живописец, он все же забросил это ремесло, и вот уже лет пятнадцать занимался исключительно перепродажей картин. Работал Егоров с несколькими самыми известными мастерами Приволжска, работы которых оседали не только в квартирах местных нуворишей, но и в коллекциях питерцев и москвичей. А некоторым полотнам даже посчастливилось оказаться за границей. Егоров же, понятно, занимался этил делом не ради любви к искусству; как посредник, он имел вполне реальный доход, иначе как можно было объяснить то, что за последние годы он обзавелся новой квартирой и автомобилем.
Как человек Алексею он особо не нравился, слишком уж был мелочным, и к тому же немного хамоватым. Хотя Клест и понимал, что работа тоже отложила отпечаток на характере Виктора. Однако деньги за картины тот приносил исправно, партнеров не кидал, и это немного нивелировало его антипатию к торгашу.
Во всяком случае, подобного рода заработок позволял Алексею не голодать. Он даже купил себе подержанную "шестерку", хотя, признаться честно, в технике не особенно разбирался. Хорошо еще, что "Жигули" за все это время серьезно ломались всего пару раз.
Однажды Клеста пригласили в региональное управление ФСБ. Его завели в кабинет к местному начальнику, которого Алексей видел впервые в жизни. Тот представил гостю полковника из столицы, приехавшего якобы специально, чтобы поговорить с человеком, получившим прозвище "сканер". Получилась весьма "задушевная" беседа. Мило улыбаясь, полковник сказал, что во времена КГБ с ним церемониться бы не стали, а просто увезли в столицу, и трудился бы Клест на благо Родины в каком-нибудь секретном институте, а то и вовсе в "почтовом ящике". А так он предлагает ему добровольно стать штатным сотрудником и, соответственно, неплохой оклад на уровне майора. Но Алексей к идее "золотой клетки" отнесся без особого энтузиазма. И напрочь отказался от предложенной негласной охраны, каким бы ценным кадром фээсбэшники его не считали.
