Революция ударила, как молния, и отбросила на обочину всех, кого не опалила своим огнем, – выживали наиболее сильные. Революция пробудила в Ривере его глубинную мощь, стихийную энергию дикаря, которую не смог укротить интеллектуальный опыт Монпарнаса. Он всех поражал своей чудовищной силой, она приводила в ужас всех, кто с ней соприкасался. Потеря сына навсегда осталась в его сердце зияющей, незаживающей раной. Несмотря на любовь двух женщин – робкую, смиренную Ангелины и безумную, дикую страсть Маревны, Диего решает, что парижский период его жизни закончен, он больше не принадлежит Западной Европе, его могучий темперамент не укладывается в рамки буржуазного общества.
Наконец, закончилась война. Париж охватила волна радости и веселья. На улицах люди танцевали, обнимались, в руках у многих были бутылки. Жизнь победила, и у всех появилась надежда на лучшее будущее.
Луч радости осветил и жизнь Маревны – она почувствовала, что у нее будет ребенок. Жизнь засветилась новыми красками. Теперь она ощутила уверенность в себе, если Диего не приходил, она не так остро реагировала на его обман, неверность. И еще – у нее появилась работа. Борис Савинков взял Маревну к себе в контору. Работа была несложной, а условия – просто великолепными. Савинков оказался таким боссом, о котором можно было только мечтать: он создал для Маревны идеальные условия, у нее был свободный график прихода и ухода. Оба – Борис и его супруга подкармливали ее, всячески поддерживали молодую женщину.
В самое тяжелое время, когда до родов оставалось полтора месяца, Диего вдруг уехал из Парижа, ничего не сказав Маревне. Как сообщили общие знакомые, он уехал изучать витражи знаменитого собора в Пуатье. Для Маревны он оставил записку, в которой просил сообщить телеграммой о рождении ребенка.
Крохотная девочка появилась на свет 13 ноября 1919 года.
– Вот лягушонок, – сказал доктор, – хотите взять ее и покормить? Видите, какая она маленькая, и как вы ей нужны?
Маревна это видела. Она так страстно мечтала об этом ребенке, как о счастье, о чуде, о прощении всей прошлой жизни. Появившееся на свет дитя, которое было частью Диего Риверы, досталось ей невероятными усилиями, огромной болью, унижением, позором. Но она была по-настоящему счастлива, впервые за прошедшие несколько лет.
Малышка была очень слабенькой, врачи опасались за ее жизнь. Диего пришел на следующий день проведать Маревну. Он выглядел нелепо в больничной палате с маленьким букетиком цветов, с огромной разноцветной тростью, в шляпе. Маревна слушала, как вокруг шептались: «Смотрите, он мексиканец, она русская… Художники….»
