Почти сразу же, как мы свернули с асфальтированной трассы, в салоне внедорожника противно загудела невесть откуда (окна все были закрыты) возникшая муха.
– О! – буркнул Дега. – Весточка из родного города.
Я согласно вздохнул. Известное дело, подобная пакость всегда появляется, когда о тебе кто-нибудь говорит плохое, проклинает вслух или желает зла. Не каждый раз это мухи. Бывают и слепни, и муравьи, и жуки. Но чаще всего почему-то мухи.
Я опустил стекло, и противное доставучее насекомое быстро выдуло наружу. Но стоило мне закрыть окно, как в салоне загудели еще две такие же. Пришлось нам какое-то время ехать с опущенными стеклами.
Наконец впереди замаячили деревенские дома. Поначалу я, вглядываясь, ничего не понимал: дома выглядели как-то странно. Черные, необычно маленькие, какой-то изломанной причудливой формы… И заборами не окруженные.
Когда мы подъехали поближе, я сообразил, в чем дело. Все мы сообразили.
Макс въехал в деревню, на малой скорости прокатился немного по центральной улице. И остановил машину у случайного дома. Не дома, вернее, а обугленного, обвалившегося остова. Одного из многих. Деревня Мироновка была сожжена дотла. И явно давно – на пепелищах пробивались сквозь угли чахлые, иссушенные осенним холодом кустики.
– Н-да, – сказал брахман, выбираясь из автомобиля. – Незадача вышла, факт…
Мы вылезли вслед за ним. Закряхтели, разминая ноги и спины. Небо было чистым, но в воздухе пахло дождем и мокрой землей. И было очень тихо.
Брахман достал из кармана пистолет, тот самый Макаров, найденный Дегой в бардачке, и, вдруг размахнувшись, зашвырнул его в ближайшие черные развалины.
– Вы чего? – возмутился Дега. – Нужная же вещь! А если вдруг что-нибудь?..
– Смерть к смерти, – непонятно высказался Макс. – Садитесь, поехали отсюда. Никто нам тут дороги не подскажет.
Только я повернулся к машине, как вдруг меня накрыло волной дымного смрада, в ушах зазвенело множество переплетающихся друг с другом отчаянных криков: мужских, женских, детских… а сердце стиснуло явственное ощущение большой беды. Волна пронеслась мгновенно, оставив только саднящий привкус гари во рту и почему-то влагу в глазах. Я мотнул головой, уцепившись за автомобильную дверцу. Рядом со мной, болезненно морщась, надсадно кашлял Дега.
– Садитесь, говорят вам! – повторил Макс. Он провел ладонью по губам, посмотрел на руку, словно предполагал ее увидеть чем-то испачканной. И, хоть там ничего такого не было, вытер ее о джинсы. – Эхо… – пояснил он, как будто мы и сами не понимали, в чем дело, – да какое сильное… Долго еще это место будет помнить, что здесь произошло… Ну, поехали, поехали! До Питерки, если верить карте, километров восемнадцать – двадцать…
