— …здесь, прямо у меня над головой.
Ее голос вывел меня из дремоты. Наверное, я ненадолго отключился, сидя на корточках, потому что последняя фраза не была продолжением предыдущей.
— Неужели! — раздался голос Тиции. — Когда?
— Не так давно. Я выводила Плута в сад. А она вышла на балкон — взять две бутылки пива из ящика. А потом он подошел к ней сзади. Он схватил ее так крепко… Здесь…
— Да?
— Тогда она обернулась и стала его целовать. В губы. И обняла его. И он тоже…
— Он тоже…
— Да. Он хватал ее за все места, до которых мог дотянуться. И начал делать руками вот так… И там тоже.
— Мама!
— Я же сама это видела. Думаю, они бы просто продолжили… Я имею в виду, до самого конца… тут, на балконе… По крайней мере, так это выглядело… Но потом они увидели, что я стою…
Тиция Де Билде коротко вскрикнула.
— Они не знали, что им так скоро придется зайти в дом, — продолжала ее мать. — Она приводила в порядок волосы, потому что они совсем растрепались…
— А он… он…
Раздался пронзительный свист чайника.
— Было довольно темно. Я стояла как вкопанная, но они не обращали внимания на сад.
— Погоди-ка… чайник…
Свист чайника замер; потом дверь в сад закрыли.
Я осторожно встал и, держась одной рукой за кухонный стол, открутил колпачок с «Джека Дэниелса». Я старался не слишком торопиться и делал все как можно медленнее. Тем не менее синие пятна в поле моего зрения перемещались слева направо, а всякий раз, когда я пытался поймать их взглядом, удирали — поспешно, короткими рывками, как пугливые рыбки в аквариуме. Чайник со свистком продолжал где-то завывать, пусть даже в другом измерении, протянувшемся параллельно воспринимаемому миру.
Первый глоток обжег мне горло и прошел по пищеводу до самого желудка. Я взял из ящичка коробку нурофена и забросил в горло сразу четыре таблетки.
На полочке над раковиной, между кофейными кружками, стояло Кристинино зеркало с ручкой, перед которым она наводила красоту, собираясь на ужин или на праздник. Одна сторона у него была обычной, а другая сильно увеличивала отражение. Я выбрал увеличивающую сторону. Лицо было отекшее и красное, с припухшими веками, а на середине верхней губы сидела противная черная корочка. Запивая таблетки нурофена «Джеком Дэниелсом», я старался не терять из виду своего отражения. Потом я поставил зеркало на кухонный стол и повернул его так, чтобы видеть немалую часть увеличенного себя.
В «Беспечном ездоке»[28] только что выпущенный из тюрьмы адвокат, которого играет Джек Николсон, прямо на улице выпивает из металлической фляжки первый после освобождения глоток виски. Напиток втекает в него, он издает что-то вроде «нюк-нюк-нюк» и при этом ритмично бьет себя локтем по боковой стороне грудной клетки — больше всего это похоже на то, как птица хлопает крыльями.
